Зодчие. Александр Волков

людей на больших лодках. Кони плыли за лодками.

* * *

      Вот она, Казань, город страданий разноплеменных рабов. Десять ворот было в крепкой дубовой стене, окружавшей обширное пространство.

      Деренчи пригнали пленников к Крымским воротам; там начальником караула сидел десятник, падкий на бакшиш.[62] От него можно отделаться небольшой пошлиной за приведенную добычу.

      Русские сбились в кучку. Немного их осталось после страшного пути: всего восемнадцать человек из шести десятков. Ободранные, с кровоточащими ногами, с исхудалыми лицами, пленники угрюмо смотрели на любопытных стражников, высыпавших из ворот.

      Седобородый десятник расшумелся:

      – Ослы несчастные, да покарает вас аллах! В каком виде урусов пригнали?

      – А что? – испугался атаман.

      – Да разве это баранта?[63] Их только собакам на корм бросить!.. У-у! Товар портите, сыновья сгоревших отцов! Кто за них цену даст?..

      Атаман сконфуженно оправдывался:

      – Спешили очень! Нам урусы пятки жгли… Думали, самим не уйти…

      – И пригнали падаль!

      – Нет, вот этот старик ничего, совсем хороший старик, мулла!..

      Деренчи отделались небольшим ясаком.

      Давлетша решил продать своего пленника. Слишком долго ждать, пока урусы пришлют за муллу выкуп.

      «Да и пришлют ли? – рассуждал Давлетша. – Может, у него и вправду ничего нет. А может, он и не мулла? Кормить его чем стану? Э, лучше живая собака, чем дохлый верблюд! Сколько дадут – все ладно. Дом не куплю – коня куплю. Коня не куплю – халат куплю…»

      Пленных до продажи поместили в городской зиндан – тюрьму. Предварительно сковали по три-четыре человека. На одной цепи с Никитой оказался богатырь ростом и сложением – Антон и двое подростков.

      На Никите тяжело отразились дни плена. Зодчего истомили не столько физические страдания и голод, как нравственные муки, жалость к соотечественникам, погибавшим на его глазах страшной смертью. Из пожилого, но еще бодрого и крепкого человека Булат за две недели превратился в старика с ввалившимися щеками, с потухшими глазами.

      Антон и Никита разговаривали всю ночь. Они уговорились по возможности не терять друг друга из виду.

      Зловоние зиндана, полчища насекомых – все это так измучило полонянников, что они с нетерпением ждали утра, хотя этот день должен был решить их судьбу.

      Мечта пленников попасть в одни руки не осуществилась: Антона купил богатый бек[64] из окрестностей Казани, подростки попали к содержателям харчевен.

      Булата выставили на помост.

      Худенький старик, босой, с лысой головой и всклокоченной седой бородой, в ветхой рубахе и портах, стоял на возвышении, оглядывая толпу.

      От ярких халатов у Никиты зарябило в глазах. На голове у татар малахаи: войлочные и собачьи – у бедняков, лисьи – у богачей. Косо прорезанные глаза рассматривали пленника с ленивым и презрительным любопытством.

      Много крашенных в красный цвет бород; краска – хна – стоила дорого, и только богатые люди – муллы,

62

Бакшиш (татарск.) – взятка.

63

Баранта (татарск.) – грабеж, захваченная добыча.

64

Бек – помещик, дворянин.