В логове зверя. Часть 2. Война и детство. Станислав Козлов

вставили как надо.

      Каким-то образом недруги усмотрели, что мы вооружились и, не будь лыком шиты, решили сделать то же самое, или по своей инициативе. Сбегали куда-то и приволокли откуда-то небольшой миномёт и ящик с минами к нему… Судя по действиям с ним, немчура боевую технику знала не хуже нас. Во всяком случае, головку мины с её хвостом не перепутали бы и она полетела бы в нас нужной стороной. Какой-то парнишка в коротких штанишках шустро завертел колёсико наводки, другие подволокли ящики с минами поближе к миномёту, открыли их. Ещё немного и бой из холодного превратится в горячий.

      Трофейные команды подобрать сумели далеко не всё оружие – лишь то, что лежало на самом виду. Вездесущие ребячьи глаза и руки доставали из самых неожиданных мест самые разнообразные орудия смертоубийств. Мы, вот, прямо со склада, а немцы – неведомо, для нас, откуда. Оружие несли у всех на виду и никто этому не только не удивлялся, но и вообще не обращал внимания – все давно привыкли и к тому, что таскает его с собой всяк, кому оно нужно для какой-то надобности. Вот и наши солдаты просто не заметили, что пацаны поволокли куда-то пулемёт. Эка невидаль – пускай позабавятся, небось, ещё и сломанный. Испорченные пулемёты, извините, нам были не нужны…

      И вот приклад немецкого MG вжат в плечо. Ствол, примериваясь к открытию настоящего огня, хищно обводит своим мрачным дулом пространство перед собой, выбирая зону обстрела. Немцы поспешно протирают чем-то свои мины… Ещё несколько секунд и… И тут, словно сговорившись, с обеих воюющих сторон появились родители. Сначала с немецкой. От пинков и затрещин полетели в разные стороны и миномёт, и его «обслуга». Немецкие мамаши похватали своих воинственных сынков за уши и в таком позорном виде потащили прочь. Мы злорадно засмеялись: Ага! Струсили!

      Чья-то рука вдруг взяла мою руку, с зажатой в ней пулемётной лентой. Повернув хохочущий рот вместе с головой, я увидел отца. И рядом маму.

      – Воюете? – спросил отец. Добродушно спросил. И глаза не строгие. Мама даже улыбалается снисходительно.

      – Дерёмся, пап, – отвечаю, смеясь, но уже беззвучно.

      – А пулемёт для устрашения противника, что ли?

      – Вовсе и нет. Стрелять будем.

      – Тр-р-р? – благодушно шутит отец.

      – Почему это «тр-р-р»? – обижаюсь, изобразив боевую серьёзность: – По – настоящему. Вот у нас и патроны в ленте.

      Благодушие отца в сторону. Отец хмурится, мама убрала улыбку. Через секунду металлическая лента выдернулась из моей руки. Пулемёт в руках у отца. Он передёрнул затвор, повертел стальное тело оружия в разные стороны.

      – Вот чёрт! Действительно, пулемёт в порядке. Даже смазан… Откуда он у вас? Ну-ка, докладывай – где стащили?

      – Ничего мы не стаскивали, скажешь тоже: что мы – воры, что ли? Мы его на складе взяли.

      – А разве склад не охраняется? – не поверил папа.

      – Охраняется. И часовой стоит. Только мы знаем одну маленькую