Подарок от Призрака. детектив. Владимир Петровский

тоже, – схитрил капитан.

      – Значит, еще каналы есть?

      – Есть.

      Лева подумал.

      – Ну, скажем, так. Я вложил деньги… в товар. Но оказалось стрёмно. А я не знал. Теперь его… товар, то есть… ну, вроде как ищут. А он мой, понимаешь ты?..

      – Ну нет, – с сомнением сказал капитан. – Я в такое не полезу, делай что хочешь. Я не стрелок. Это ваши разборки…

      – Полезешь, – перебил Лева. – Во-первых, я тебе заплачу за помощь… отдельно. Ты знаешь, я хорошую работу ценю, все честно будет. А во-вторых, это не разборки. Я все как надо сделал. Это там… у них, в Европе… там разборки.

      – В Евро-опе?

      – Ну а чего тебе Европа… там тоже люди. Торгуем.

      Они помолчали, глядя друг на друга.

      – Короче, так, – сказал Лева. – Сегодня… часов так в одиннадцать-двенадцать… приезжай в офис. Я тебе дам всю информацию, против кого работать. Сейчас не могу. Товар не только мой, надо поговорить. Не делается так. А вечером я тебя и с людьми познакомлю. Полное доверие будет. Так пойдет?

      – Пойдет, – сказал капитан, подумав.

      Выходя из кафе, он увидел профессора. Тот мялся с сигаретой, будто в туалет в очереди стоял.

      – Свободно, – сказал ему Коля, кивнув на двери, и пошел к трамвайной остановке.

      2

      Теперь надо было идти встречать брата, но Геник не спешил. Перематывал пленку и смотрел запись приза еще и еще раз. Только что показали, как будто специально к Васькиному приезду. В программе этого не было, он случайно обнаружил, переключая каналы, и успел записать на поставленный Васькой перед отъездом видак. Конкур на приз Берлина. Выиграл Васька, на той самой лошади, о которой он столько говорил. По кличке Подарок. Повезло наконец. Раньше он не выигрывал ничего крупного.

      Геник никогда не интересовался лошадьми. Велосипед – другое дело, а этих тварей он боялся. Всякие быки, коровы и лошади были для него атрибутом сельской жизни и между собой различались разве что тем, с какой стороны – сзади или спереди – надо их опасаться.

      – Генка, иди машину поставь в гараж!.. – крикнул отец из прихожей.

      Когда тот вошел, Геник и не заметил. Отец уже совсем старый стал, а за баранку все еще садится. Ездит, правда, так, что рядом сидеть страшно. Очки надевать не любит, а без очков видит плохо. Потому и едет прямо по белой линии, разделяющей ряды: так, говорит, понятнее. Один на своей «копейке» полдороги занимает. На него всей семьей ворчали, потом махнули рукой. Пусть его, лишь бы на разделительную полосу не выезжал. Едет-то он медленно. Хочется думать, что неопасно.

      – Иди вон, смотри на видаке. Васькин приз, – сказал в прихожую Геник.

      – А!.. – победно крикнул отец. – Показали, все-таки, гады!..

      – Да, случайно увидел. Гады прятали, но я нашел.

      – Ты мне посмейся! – угрожающе крикнул отец, дороживший своей политической непримиримостью.

      Он вышел на улицу. Недавно прошел дождь, и теперь солнце блестело в свежих лужах. Осень была затяжной, ровной