Однажды. и другие рассказы. Владимир Дараган

тут нравится, – робко сказал я. – В Курчатнике я не видел столько женщин.

      – Женщин тут много, – буркнул аспирант. – Но вот только…

      – Что «вот только»?

      – Поработаешь – узнаешь!

      Вскоре вернулась шефиня вместе с мужчиной небольшого роста, в костюме и толстых очках.

      – Это наш теоретик, – сказала она. – Сейчас мы сформулируем тему твоего диплома.

      Я сразу вспомнил предыдущего шефа, который при словах «самостоятельная тема», морщился и говорил, что мне можно доверить пока только подметание коридоров.

      – Володя, вы слышали про релаксацию многоспиновых систем? – вежливо спросил теоретик.

      – Эээ… Учил, – осторожно ответил я.

      – Вот этим вы и будете заниматься. Будет много теории, но желательно и эксперимент сделать. Теорию будете обсуждать со мной, а эксперимент… – тут теоретик посмотрел на неработающий японский прибор.

      – Эксперимент будет сделан на «американце»! – бодро сказала шефиня. – Мы Володе выделим целый день в неделю.

      – Ни фига себе, целый день! – возмутился лысый аспирант. – Традицию нарушаете!

      – А ты вообще молчи, – одернула его шефиня. – Володя наш студент, а ты какой-то приблудный!

      – Вот тогда сами его и учите, – обиделся приблудный аспирант.

      Теоретик ушел, а мы с шефиней отправились по другим комнатам лаборатории.

      – Это наш механик, а это наш электронщик, – сказала она, когда мы вошли в мастерскую.

      Механик что-то вытачивал на фрезерном станке, а электронщик стоял рядом и внимательно смотрел на выползающие стружки.

      – Ну как, готовы твои рамочки? – спросила шефиня у электронщика.

      – Во, посмотри! – электронщик взял со стола блестящую рамку. – Я ее в спальне повешу, жена уписается от восторга!

      Мы пошли дальше.

      – Познакомься с нашим завлабом, – шепнула мне на ухо шефиня. – Имей в виду, что он не любит теоретиков!

      Мы находились в комнате со шкафами и сейфами. Вдоль стен вытянулись большие лабораторные столы с кучей приборов, стоявших друг на друге. Завлаб сидел к нам спиной за небольшим письменным столом и что-то писал.

      – Ты, случайно, не теоретик? – спросил он вместо приветствия, повернувшись и глядя на меня поверх очков.

      – Да я даже закона Ома не знаю! – выпалил я первое, что пришло мне в голову.

      – И на хрена нам такой дипломник нужен? – спросил завлаб у шефини. – Закон Ома – это единственный закон, который должен знать даже дворник!

      – Он шутит, – заулыбалась шефиня. – Он даже знает, как транзистор работает!

      Она повернулась ко мне и стала делать загадочные знаки.

      – Про транзистор знаю! – сказал я. – Эмиттер, база…

      – Ладно, хрен с ним! – смягчился завлаб. – Пусть попробует! Но если я увижу, что он теоретик или, не дай Бог, вонючий химик… тьфу, тьфу, тьфу, не к ночи будет помянуто!

      – Он