История Франции. С древнейших времен до Версальского договора. Уильям Стирнс Дэвис

службе, прав назначения на должность и субсидий из казны. Праздная и легкомысленная жизнь французского двора XVII в. была благоприятна для интриг в будуарах и заговоров в парадных комнатах. Придворные интриговали просто для того, чтобы не скучать[82]. Никаких более благородных мотивов, чем перечисленные здесь, не было у тех важных господ и дам в кружевных воротниках, которые разрабатывали планы устранения «итальянца». Однако нужно сказать, что были и другие, более обоснованные причины для недовольства правительством. Ришелье отвратительно управлял финансами, а Мазарини был не намного лучше в этом отношении. Суперинтендантом казначейства при нем был итальянец Эмери, так же непопулярный, как его господин. Налоги собирали с безжалостной строгостью. Государственные должности продавали, чтобы пополнить казну. Деньги занимали под 25 процентов, и все же Тридцатилетняя война еще продолжала медленно идти к своему дорогостоящему и болезненному концу. Кардинала Мазарини справедливо обвиняли в том, что он вил собственное гнездо за счет государства.

      Эти обстоятельства позволили знатным заговорщикам, много говорившим о том, что надо взяться за оружие для спасения короля от его «злых министров», завоевать большую симпатию у народа, в основном у жителей Парижа.

      Кроме того, парижский парламент, Высший суд Франции, очень хотел показать, что у него есть власть. Все члены этого суда были дворянами, получили свои должности по праву наследования и уже давно требовали предоставить им право отказываться «регистрировать» указы короля, то есть вносить их в реестр юридически обязательных постановлений. Фактически эти парламентарии требовали дать им право налагать вето на королевские указы[83]. К тому же у них был перед глазами пример гораздо более могущественного законодательного парламента Англии, который как раз в те дни добивался превосходства над Карлом I во время Пуританской революции.

      Эти три силы – неудовлетворенные аристократы, недовольные налогоплательщики и желавший отстоять свои притязания суд – объединились и подняли ряд восстаний, от которых трон под молодым Людовиком XIV сильно зашатался. В 1648 г. начались войны, известные под названием Фронда (1648–1653). Их подробности не имеют большого значения, хотя придворные написали о Фронде много пикантных и романтических мемуаров. Какое-то время ее главными движущими силами этого движения были великие полководцы короля – Конде и Тюренн. У обоих были обиды на Мазарини. Оба несколько раз, хотя не во всех случаях одновременно, принимали участие в восстании против правительства. Оба (хотя Конде в большей степени) вступили в сговор с врагами-испанцами против своего короля. Сражения в этих войнах иногда были кровопролитными, но редко бывали решающими. Сначала парламент, а вскоре и жители Парижа поняли, что высокопоставленные аристократы, которые на словах так горячо сочувствовали бедам низов общества и клялись бороться за должное уважение к закону, на самом деле сражались

82

Вся безответственность лидеров Фронды хорошо видна в этом описании герцогини де Лонгвиль, самой заметной из знатных дам, раздувавших огонь мятежа: «Тщеславие и скука побудили ее восстать против ее короля, предать ее страну и изменить ее мужу. В конце концов ссылка в Пор-Рояль спасла герцогиню от одурманивших ее почестей, тревог и удовольствий этого мира» (Стефен).

83

Король, правда, мог преодолеть это вето, если бы собрал торжественное заседание (оно называлось «ложе правосудия») и объявил предложенные законы юридически обязательными без согласия парламента. Но этот способ был громоздким и очень непопулярным. (Первоначально французские короли проводили судебные заседания, сидя на возвышении, похожем на кровать, и окруженные своей знатью. Отсюда название «ложе». – Пер.)