Жили-были-видели…. Леонид Чачко

дядя Степа (в молодые годы отличался большим ростом) не мыслил себе существования без этого – высадились на пустынной (да, тогда было так) автостанции поселка Планерское и направились в Сердоликовую бухту. Честно говоря, не помню, пошли ли мы пешком или воспользовались наемной моторкой – в разные годы режим охраны заповедника Карадаг существенно менялся – от полной свободы, когда до бухт ходили рейсовые катера, до полной закрытости, когда туда пробирались украдкой только такие дикари, как мы, рискуя попасть в лапы пограничников; в последнем случае риск был, правду сказать, не очень велик: забирали паспорта, и надо было на следующий день являться за ними на заставу, заплатить – или не заплатить – там штраф, или помыть пол в казарме, или вытерпеть нотацию.

      Высадившись в бухте, мы обнаружили, что будем там не одни: около водопада в маленьком гроте расположилась компания ребят-одесситов. Чтобы не мешать им, направились в дальний конец пляжа и встали лагерем близ огромного грота, со своей персональной маленькой бухточкой – рай! С гордостью заявляю, что наш рай был поначалу вполне цивилизован, организовано было даже трехразовое питание (а как же, я же обещал маме!). Не так обстояло дело у соседей – у них хозяйство состояло из пледов и большого казана, в котором раз в день варилась каша или плов с мидиями. Очередь кашеварить разыгрывалась в преферанс, а деревяшки для костра собирались по окрестным склонам, и никакой палатки не было и в помине. Разыгрывалась также в преферанс и очередь отправляться в Коктебель за продуктами и, главное, за сухим вином, которое было очень хорошего качества и стоило копейки. Надо ли объяснять, что этот благородный обычай мы со Степкой переняли сразу, включившись в этот процесс (походов в поселок и совместного потребления напитков). Сразу хочу сказать, что четверо одесситов, которых мы повстречали в наш первый карадагский день, – Боря Бараз, Боря Пикаревич, Боря Комарницкий по прозвищу Графин и Виталик Муцмахер – остались на всю протекавшую в дальнейшем и оставшуюся жизнь моими и Алика, а через нас также и наших московских друзей, закадычными друзьями. Не магия ли это Карадага!