Верхняя пуговица. Ъ-космоопера, неизбежность человеческой истории. Мария Олеговна Буркова

Это так, поверь.

      Опять неудача, у неё из глаз так и брызнуло. Какой я неуклюжий, оказывается…

      – Почему ты молчал, негодяй?!!! Я бы не поехала вообще в Лигаполис, а ты не попал бы в лапы к этим изуверам! Думаешь, приятно на тебя смотреть, когда ты умираешь в одиночку?!!!

      – Я немало удивлён, честно говоря. Разве я похож на подонка, который пользуется положением женщины, которой некуда идти? – ох, как бы это всё не вылилось в ссору, иначе рыдать придётся уже мне…

      Но не пришлось. Джина сначала бросила его лежать, разомкнув объятия, будто её само что-то душило несколько секунд, ненадолго откинула голову вверх, только для того, чтоб выпустить сдавленный крик, похожий на тихий вой, и с рыданиями спрятала своё лицо у него на груди. Темпл осторожно отцепил пластины медкомпа с правой руки, пока она не видела этого, и, крепко обняв, взялся укачивать и говорить ей что-то нежное и ласковое, не особенно думая о содержании сказанного. На него сыпался град из обвинений чёрт знает в чём, но он не слушал вовсе, осторожно отвечая только поцелуями. Боли прошли, уступив место тихому спокойствию во всём теле. Осталось лишь какое-то слабое удивление – он сказал то, что вовсе не собирался говорить никогда, но совсем не чувствовал от этого дискомфорта. Он и сейчас говорит то, что ему совсем не свойственно говорить – и скорее испытывает сам радость от этого. Это что, то и означало – «расстегнуть пуговицу»? Действительно, вовремя и совсем не страшно. Значит, золотые искры совсем не привиделись? Честно говоря, ощущения самые приятные, надо признать, и ничего болезненного. Стало быть, умирать ещё рано, а это не может не радовать.

      – Джина, успокойся уже, ради Бога, я с тобой и никуда не делся! Делай что хочешь, только перестань реветь!

      Плечи девушки замерли. Она подняла лицо, слёзы её вовсе не испортили, и с вызовом посмотрела ему в глаза.

      – Слишком опрометчиво сказано, Темпл. А ну как я и правду сделаю, что хочу?

      Скайстон усмехнулся со столь самодовольным видом, что сомнений, как он понял эти слова, не оставалось.

      – Принцесса, прежде чем Вы безжалостно начнёте пользоваться положением несчастного больного мужчины, не изволите ли Вы сначала подкрепиться вместе с ним ради такого дела?

      – Я изволю сама этим заняться, – сурово произнесла она. – Но требую, чтоб ты больше не называл меня принцессой, ясно? – Темпл молча кивнул, не желая нового взрыва. – И пока я шарю у тебя в припасах, прицепи пластины на место, мне нужно знать, что с тобой.

      Скайстон не без удовольствия вытянулся на спине. Он совсем не против был расстегнуться полностью, хотя уже не помнил, когда позволял себе подобное. Да и было ли такое вообще? Трудно сказать.

      Темпл себя таким не помнил. Просто не помнил, и всё. Как всякий жизнелюб в любом приключении, ценителем приятных минут он был всегда. Однако он ничего подобного не позволял себе на своей территории – и уж тем более, на «Демоне». Он даже вполне серьёзно