Верхняя пуговица. Ъ-космоопера, неизбежность человеческой истории. Мария Олеговна Буркова

лоб, густые ровные брови, сходящиеся к переносице, прямой нос, ровные щёки и подобородок, сочные крепкие губы. Только через лоб две острых морщинки, под глазами – тёмные тени, губы тронуты трещинками, а длинные густые ресницы не шелохнулись от яркого света. Жива ли – ну, в том смысле, в каком мы ждём, что человек жив? Снимать перчатки решительно некогда, и Скайстон осторожно приподнял свою драгоценность за плечи и тронул губами артерию на шее. Здесь порядок, но раз держала руки крестом, значит, в сознании была? Может, есть ещё шанс?

      – Джина! – настойчиво позвал он. – Джина, услышь меня, пожалуйста. Это я, Темпл.

      Дышит ровнее – точнее, уже заметно, что дышит. Ладно, это уже результат, тогда завернём-ка её в лёгкий комб пока – если грохнут меня, то хотя бы этот мальчишка её дотащит спокойно, а без этой оплётки и лендкроссов дело дрянь, нахватается местного воздуха с микрофлорой и махом увянет, прежде чем долетим куда бы то ни было. В идеале надо было бы и шлем на неё тогда надеть, но эти волосы волной, да ещё и не наденешь на человека без сознания шлем-то… Темпл глянул на лицо своей подопечной и оцепенел. Глаза девушки, эти большие бездонные зелёные глаза, были открыты. Они смотрели на него, но что они видели – за это никто бы не поручился. Бояться просто было уже некогда, и Темпл снова позвал, почти с мольбой:

      – Джина, ты меня видишь? Это я, Темпл, я за тобой пришёл. Джина!

      Где-то в позвоночнике что-то щёлкнуло, и Скайстон услышал вновь ту фразу, что казалась ему довольно долго только бредом перегруженного мозга: «Так его имя вовсе не Саймон Флэш, потому он вас и не слышит». Слышит ли его сейчас Джина? Или он ей сейчас кажется неким размытым пятном или вовсе чудовищем? Нет, ну что за пытка…

      – Темпл, – едва слышно, но внятно прозвучал знакомый мягкий голос, – ты здесь? – ресницы пару раз хлопнули и остановились, но глаза так и не поменяли выражения. – Это точно ты?

      Скайстон не сразу понял, что застонал сквозь зубы. Если Джина его не видит, дело совсем скверно. Не велика будет радость найти её, только чтоб умерла в его руках – и что после всего, дёшево стреляться? Что за мучение!

      – Джина, я вернулся, я заберу тебя отсюда, ты только держись за меня, хорошо? – плохо понимая, что говорит, Скайстон смотрел в её глаза, надеясь увидеть там перемену к лучшему. Бесполезно. Однако руки девушки скользнули вверх и остановились на его предплечьях. Она вымученно выдохнула.

      – Темпл, подними меня, не получается. Я не вижу тебя.

      Скайстон со сдавленным стоном повиновался и осторожно поднял её, обнимая за плечи – девушка плавно потянула ноги, сгибая их в коленях. Теперь она почти самостоятельно уселась, опираясь полностью на него руки и прижавшись корпусом к нему, а он так и остался стоять на коленях. Глубоко вздохнув, Джина вдруг сделала резкое движение и правой рукой схватила его за волосы. Из-за этого он неосознанно приблизился