Сокровища Перу. Софи Вёрисгофер

это происходило в отсутствие господина Нидербергера. В этот момент вошли еще двое покупателей, и сам хозяин лавчонки вышел из смежной комнаты.

      Бенно вручил сеньору Рамиро несколько штук купленных им сигар, и тот вышел. Что ему теперь делать? Как быть? Во всяком случае, хуже, чем здесь, у господина Нидербергера, ему нигде быть не могло!

      Бенно машинально исполнял всю возложенную на него работу, не требовавшую, кстати говоря, никакого ума, и думал только о предстоявшем ему решительном шаге. Это был вопрос, быть может, всей его будущей жизни. Надо было все взвесить, все обдумать. Тяжело было на душе у бедного юноши: при нем не было никого, с кем посоветоваться, никого, кому доверить свои думы и сомнения!

      Но когда стемнело и хозяин отлучился из лавки, Бенно схватил свою соломенную шляпу и вышел на улицу, вполне сознавая всю важность этого шага и заранее готовый принять все могущие быть последствия. Пусть сундук и все его пожитки пропадут! Что за беда! Лишь бы самому уйти из этого ада!

      Чем дальше он отходил от лавки, тем поспешнее становились его шаги, тем легче у него становилось на сердце. В одном он был уверен, а именно, что сеньор Рамиро был его искренним доброжелателем, и что ему он мог безусловно довериться во всем.

      Вот и церковь. От тени колоннады отделилась стройная мужская фигура и с распростертыми объятиями пошла навстречу мальчику.

      – Ах, Бенно! Наконец-то я вас убедил! – воскликнул сеньор Рамиро, – пора было покончить с этим. Вы так плохо выглядите, как будто больны, и едва держитесь на ногах, точно вы не имели приличной постели и порядочного обеда!

      – Постелью мне служила лужа под проливным дождем, на обед дали кусок заплесневевшего сала и месиво муки и воды! Я не дотронулся ни до чего!

      Сеньор Рамиро усмехнулся.

      – После вы расскажете мне, а теперь пойдемте, а то сегодня вечером здесь небезопасно!

      – Почему?

      – После, после! Теперь нам надо поскорее укрыться в надежном месте, Бенно!

      – Укрыться, от кого? От преследований господина Нидербергера?

      Рамиро рассмеялся.

      – О, Боже! Если бы только такая опасность – этот жалкий старикашка с козлиной бородкой и желчным лицом, нам не стоило бы тревожиться! Я боюсь «Каноэйросов». Вы, вероятно, еще не слыхали о них, Бенно?

      – Нет, никогда! Что это за люди?

      – Это негры, рабы, конечно! У себя на родине их предки были идолопоклонниками и приносили своим божествам человеческие жертвы. И некоторые из этих обычаев удержались среди негров даже по настоящее время, в том числе и обычай ударяться друг с другом лбами и затем, как ошалелым, бегать по городу с кинжалами и убивать тех, кто им подвернется под руку. Это делается вместо прежних человеческих жертвоприношений.

      – Но ведь это ужасно! И сегодня опять такой день, когда они предаются этим безобразиям? Как же это допускает полиция?

      – Полиция? О, здешние полицейские прячутся, когда завидят Каноэйросов!

      – Вдруг раздался громкий радостный лай. С террасы ярко освещенного дома, уставленной