Лирическая летопись. Валерий Красовский

дальними пейзажами —

      Рельефы кольцевидных кратеров,

      Плато и нефтяные скважины.

      Летим над желтыми просторами,

      Над малонаселенной местностью.

      Дороги редкими узорами

      Селений обвели окрестности.

      Пустыню прочертили рельсами,

      Как тушью, черной, жирной линией.

      И лету, щедрому по Цельсию,

      Гладь Каспия открылась синяя.

      Цивилизаций древних базисы,

      Края с сокровищами-недрами,

      Возникшие вдоль рек оазисы

      Доныне остаются щедрыми.

      Пурга

      Даль надвигается хлопьями белыми;

      Словно сомкнулись с землей небеса.

      Ветками ив и берез онемелыми

      Вяжется зимних узоров краса.

      Белые хлопья – лохматые пудели —

      Тихо ложатся на землю у ног;

      Льдами морозы протоки запрудили,

      Искрой вкрапились в полотна дорог.

      Путь заметается быстро поземкою;

      Вышла на игрище в поле метель,

      И под мелодию ветра негромкую

      Ветви качает мохнатая ель.

      Жертвенная нежность

      Опять мечтательная осень!

      Обворожительный сезон!

      Возврат тепла уже не прочен,

      Он бабьим летом наречен.

      Его обманчивые ласки

      Умрут под вздохами дождя,

      Пройдет виденье чудной сказки,

      И ветер выпорхнет шутя.

      Стряхнет листву с багряных кленов,

      Взъерошит прядь твоих волос,

      С ресниц, волненьем опаленных,

      Похитит бриллианты слез.

      Ты, словно облачко, растаешь,

      Оставив мне надежду встреч.

      Зачем ты, сердце, обретаешь

      То, что не в силах уберечь?

      Что существует как мгновенье,

      Как ощущение души,

      Что не дает успокоенья,

      А лишь рождает миражи.

      Взлетят молекулами жизни

      Растений разных семена…

      Так исступленно править тризну

      Умеет осень лишь одна.

      Флюиды ночи

      Горел фонарь, извечный полуночник,

      И плыл тумана белый фимиам…

      Казалось, напрягая позвоночник,

      Тянулся столб к нависшим проводам.

      Любил он света вылиться потоком

      И мнил, что недостаточен накал.

      С луною мрак расправился жестоко, —

      Сквозь тучи блеск ее не проникал.

      Я не искал душевного покоя,

      Эдема мне не представлялся сад, —

      Я жил любви прекрасною мечтою

      И чувству вдохновения был рад.

      В знакомом парке прокричали птицы,

      Взлетели стаей, начали кружить;

      Дождя опять засеребрились спицы,

      С клубка у тьмы разматывая нить.

      Меж полюсами

      Где полюс северный,

      Лежат уверенно

      Громады льды.

      Где полюс южный,

      Там ветер вьюжный

      Из темноты.

      В пустынях Азии

      Однообразие —

      Барханы,