Прямо сейчас. Сергей Нагаев

о юности старик Прибытков размягчился. – Все равно продолжал бухать, конечно, пролетарий – он и есть пролетарий, но работал как зверь.

      – То есть предлагаешь поискать на этой станции осеменения такого же Поликарпова?

      – Думаю, да. Поискать Поликарпова. Может, кто-то из работников созорничал. Или из вредности, если, например, кого-то уволили в эти дни. Так бывает в жизни.

      – Прямо втроем решили наш контейнер из вредности украсть?

      – Так никто ведь не знает, что он ваш. Может, втроем решили. Может, один или одна – ты сказал, что там одна женщина вроде была, – а остальные двое, может, были друзьями. Я просто фантазирую. И еще. Не напрягайся ты так. Полегче. И своим дуболомам скажи, чтобы выясняли у людей на станции все аккуратненько, не в лоб. Знаешь, как говорят: не в силе Бог, а в правде.

      Аркадий в ответ на призыв быть человечней занервничал еще больше и с беспокойством покосился на отца.

      – Ты что это вдруг? В Бога поверил?

      – Нет, конечно. Не смотри так на меня, я не спятил на старости лет. Это всего лишь выражение такое, фигуральное. Я имею в виду, что иногда эффективнее работает просто понимание людей, надо только донести до них, что ты такой же, как они, что у тебя тоже проблемы, начальство давит, и ты не хочешь им зла просто так, без повода.

      – Ну, это я все знаю. Плохой полицейский и хороший полицейский.

      – Конечно. Все вы знаете. Только твой опытный и знающий сотрудник угробил другого сотрудника. Человечнее надо быть.

      – Будем, пап, будем. – Аркадий глянул на наручные часы.

      – А как вообще обстановка наверху? Сам как?

      – Президент? Как обычно. Правда, есть сведения, что он собрался то ли книгу писать, то ли кино хочет делать.

      – Хм, если политик мемуары собрался писать, а тем более если его на стихи, на кино потянуло, это… спекся, считай. Хотя сейчас все изменилось, может, я отстал от жизни.

      – Слушай, у меня сегодня еще дел много, – сказал Аркадий, еще раз посмотрев на часы.

      – Да. Конечно, иди.

      – Пойдем вместе, я подвезу тебя.

      – Нет-нет, я давно тут не был, здесь хорошо, посижу на скамеечке, а потом на такси поеду. Ты давай занимайся своими делами.

      – Да? Ну, все тогда, я пошел. Спасибо за совет, я по думаю.

      – На меня всегда можешь положиться.

      Аркадий кивнул, развернулся и уже сделал шаг в сторону Сивцева Вражка, когда отец окликнул его:

      – Аркаша, еще на два слова.

      Аркадий, скрывая досаду, обернулся к отцу.

      – Пап, у меня правда мало времени.

      – Я тебя сильно не задержу. Быстро скажи мне первое, что приходит тебе в голову, – что тебя беспокоит, кроме этой кражи.

      – Ну… вроде особо ничего не…

      – Не умничай. Просто быстро скажи первое, о чем ты уже подумал.

      – Белоруссия. С ней что-то может затеяться. На самом верху. Что-то принципиально новое. У их президента проблемы со здоровьем, но… я не уверен, возможно, это чушь.

      – А