Земля мертвецов. Роберт Райан

саквояж на одну из коек.

      – Эта подойдет.

      – Мы пробудем не больше недели, –  оправдывалась мисс Пиппери, –  и слезем с вашей шеи.

      – Значит, высокое начальство застанете?

      – Какое начальство?

      – Фельдмаршала Хейга со свитой. Нагрянет в ближайшую пятницу – без предупреждения. Правда, нам об этом сообщили неделю назад. Чтобы сюрприз получился правильный, без сюрпризов.

      – Много приходиться драить?

      – И красить, –  вздохнула Дженнингс. –  Господи, как похолодало! Смотрите, вот тут две грелки. Горячая вода в умывальной. Можно согреть постели.

      – Я схожу, –  кивнула мисс Пиппери, поднимая керамические цилиндры. –  А вам принести?

      Дженнингс помотала головой.

      – Сил нет как следует раздеться.

      Когда мисс Пиппери вышла, Дженнингс сняла чепец и принялась расстегивать платье.

      – Она славная.

      Миссис Грегсон кивнула:

      – Ваш доктор Ватсон тоже.

      – Да, очень мил, –  согласилась миссис Грегсон.

      Сестра Дженнингс нахмурилась.

      – Не только это. Я хотела сказать: он очень хороший врач. Сегодня он работал наравне с людьми вдвое моложе его.

      – Гм… – Миссис Грегсон не слишком вслушивалась в слова, восхищенно рассматривая стройное тело, обозначившееся под грубым платьем и юбками. –  Каким чудом вы сохраняете такую фигуру?

      Дженнингс смущенно опустила взгляд на слои серого, застиранного белья.

      – Все время двигаюсь? Ем через раз? Так устаю, что не до еды? И спасибо за деликатность. Вы хотели сказать: тощая.

      – Вы так думаете? – Миссис Грегсон вылезла из рукавов платья и, согнув правую руку, пальцами левой сжала бицепс. –  Нет, я вот о чем говорю. Застилая постели и ворочая тела, я нажила мышцы, как у бомбардира Билли Уэллса. Это боксер, –  ответила она на недоуменный взгляд Дженнингс. –  А на свои посмотрите.

      Сестра ущипнула себя за руку, тонкую, как у ребенка, в сравнении с рукой Грегсон.

      – Моя мама говорила: недокормленная.

      – Верее будет сказать: грациозная. –  Грегсон зевнула. –  Простите.

      Дженнингс тоже зевнула, прикрыв рот ладонью. И стала серьезной. Подошла к двери, проверила, нет ли кого рядом. И все равно понизила голос. Брезент очень плохо глушит неосторожные разговоры.

      – Понимаете, я выросла в Дидкоте.

      – Право? – Миссис Грегсон не поняла, как это связано с грациозностью.

      – Это рядом с Саттон Кортни.

      Даже в свете лампы видно было, как побледнела миссис Грегсон.

      – Ох!

      – О вас там много говорили.

      – Представляю себе.

      – Все местные газеты шумели. Им нечасто приходится посылать репортеров в Олд-Бейли.

      Миссис Грегсон опять кивнула, будто заскучав.

      – «Дело Красной дьяволицы», как у нас говорили.

      Миссис Грегсон резко развернулась, ухватила Дженнингс за локоть, свела пальцы в кольцо. Хрупкая, как цыплячья ножка, косточка готова была переломиться.

      Дженнингс