Несгибаемый. Не буди лихо…. Константин Калбазов

Крапива. А тебе какое дело? – наконец снизошел до ответа Иван.

      – Отойдем. Поговорить надо.

      – Не могу. Того и гляди господин унтер-офицер заругается, – с издевательской ухмылкой ответил Крапива.

      – Иди уж. Не выделывайся, – махнул рукой конвойный. – Чай, не дурень, себе жизнь портить.

      Как видно, неизвестный хорошо ему приплатил, коли унтер столь наплевательски относится к своим обязанностям. Не сказать, конечно, что каторжные надзиратели и конвойные так уж лютуют. Но воли дают все же не особо много. А тут позволяют отойти в сторону, чтобы можно было поговорить без свидетелей. С другой стороны, вот так, прямо с работы, в побег не уходят. А что до разговоров… Ну поговорит неизвестный с Крапивой на территории каторги. В этом случае копейка обломится кому другому, только и того.

      – Так чем могу быть полезен, человек прохожий? – сворачивая самокрутку, поинтересовался Крапива.

      Они отошли не слишком далеко. Всего-то на пару десятков шагов. Но больше и ни к чему. Если говорить, не повышая тона, никто и не услышит. К тому же шума хватает. Кто-то кричит, другие долбят киркой, кувалдой или комлем. Словом, грохот стоит изрядный, так что расслышать разговор, даже прислушиваясь, с такого расстояния просто нереально.

      – Времени у меня нет, – прихлопывая очередного комара, впившегося в его шею, произнес неизвестный. – Поэтому говорить буду кратко и прямо. Ты на волю хочешь?

      – О как. Никак помилование вытребовать можешь? – даже не спрашивая, а скорее подначивая гостя, произнес Крапива.

      – Могу помочь соскочить отсюда.

      – А с чего это ты взял, мил человек, что я хочу уходить в побег?

      – А ты расскажи мне, как тебе тут нравится. Я же наивный, сразу тебе поверю.

      – Вот и я тебе верю, аж спасу нет, как верю. Вот прямо держите меня, не то прямо сейчас соскочу. Вот как есть, голый, босой и голодный побегу в Петроград.

      Крапива одарил незнакомца презрительной улыбкой и, отвернувшись, хотел уйти. Ну а о чем еще можно разговаривать с этим придурком? Вот так заявиться и предложить организовать побег. Ни с того ни с сего. Правда, и не похоже, чтобы он нуждался в премии, выписываемой каторжным конвойным и надзирателям. По его виду она для него уж больно скромная.

      – Крапива, стой! – Голос незнакомца звучал твердо, если не сказать повелительно.

      – Ты обороты-то сбавь, – полуобернувшись, бросил через плечо Иван. – Не то две сотни человек, и конвойные в том числе, станут клятвенно заверять следователя в том, что ты сам споткнулся и упал на перо. Эдак раз пятнадцать. Уяснил?

      – Это вряд ли, – покачав головой, спокойно возразил мужчина. – Как сомнительно и то, что кто-то привлечет к ответу меня, если тебе прямо сейчас вышибут мозги. Дело-то для этих мест привычное.

      – Это ты местных казачков не знаешь. Они нынче жуть как лютуют. Им же за каждую такую выходку пистон вставляют, – все же оборачиваясь полностью и невольно озирая окрестности в поисках незримого стрелка, возразил Крапива.

      – Возможно.