Луна для пасынков судьбы. Юджин О’Нил

Он говорил это с восхищением. И тут мы с ним выпили. Стали рассказывать разные истории, петь песни, а когда он собрался в дорогу, с таким жаром проклинали Англию, что нам было не до ренты. (С ласковой улыбкой.) Да, это был великий человек, тут уж ничего не скажешь!

      Джози. Верно. Все твои штуки видел насквозь.

      Хоген. А я, думаешь, не знал, что он видит? Я и сам хотел, чтобы он все видел насквозь и не мог озлобиться. Вот в чем была моя настоящая хитрость.

      Джози (смотрит на него с изумлением). Ну и старый бес! У тебя за всякой хитростью спрятана еще одна поглубже, и не поймешь, чего же ты, в конце концов, добиваешься!

      Хоген. Нельзя быть такой недоверчивой. Тебя-то я уж не стану обманывать. Слишком хорошо меня знаешь. Но мы говорили не об этом. Мы говорили о Джиме, а не об его отце. Я тебе объяснял, что выйти за него замуж не так уж плохо.

      Джози (с раздражением). Тебя что, корова с утра боднула, что ли?

      Хоген. Я не стал бы об этом думать, если бы он тебе не нравился.

      Джози (возмущенно). С ума сошел! Мне он, если хочешь знать, и правда нравится, но мне нравится с ним разговаривать, потому что он образованный, вежливый и не грубиянит, даже когда пьян, не вопит, не чертыхается, не орет песни, как некоторые мои знакомые…

      Хоген. Если бы ты видела, как сияют твои глаза, когда он тебе зубы заговаривает…

      Джози (резко). Черта с два сияют! (Презрительно.) Еще скажешь, что я в него влюблена!

      Хоген (словно этого не слышал). Хорошо, что и ты ему нравишься…

      Джози. Может, скажешь, он поэтому и зачастил сюда последнее время? Эх ты, да ему просто надоели пьянчуги в трактире; сюда его больше тянет с тобой позубоскалить, чем меня поглядеть.

      Хоген. Я ведь забочусь только о твоем счастье, но сможешь ли ты Джима поймать?

      Джози (с издевкой). Вот именно!

      Хоген. Кто тебя знает! Ты ведь со столькими гуляла, что, видно, знаешь, как их заарканить.

      Джози (хвастливо). Может, и знаю. Но при чем тут…

      Хоген. Если бы ты смогла остаться ночью с ним вдвоем, – на небе луна, а в душе у него – стихи, тоска…

      Джози. Вот эту низость и выдумал Майк!

      Хоген. Плевать мне на Майка! На такую выдумку способна любая женщина, с тех пор как мир стоит. Не то вымер бы род людской. (Вкрадчиво.) А почему бы тебе не попробовать, что тут плохого?

      Джози. Бесполезно. (С горечью.) Ах, папаша, не валяй ты со мной дурака! Ты знаешь и я знаю, что я уродливая дылда, и позариться на меня может только какая-нибудь деревенская дубина. А Джим, когда войдет в наследство, может выбрать себе любую красотку с Бродвея, хоть танцовщицу из театра. Он таких любит.

      Хоген. Что-то ни на одной из них он не женился. А вдруг его для разнообразия потянет на сильную стройную девку с красивыми глазами, красивыми волосами, красивыми зубами и приятной улыбкой?

      Джози (довольная, но все же насмешливо). Спасибо за комплимент! Тебя и впрямь корова боднула!

      Хоген.