Принц в неглиже. Елена Логунова

ю! – Прононс у него был великолепный.

      – Фу, срамники, – поморщилась бабуся.

      – Ну вот! – радостно захохотал хромоногий. – А то – «немой», «глухой», «шизик»! Что надо, он понимает!

      – Погоди-ка. – Озаренная сумасшедшей догадкой, я толкнула Ирку в толстый бок. – А ну, отодвинься!

      Она послушно посторонилась, пропуская меня к больному. Я наклонилась, пристально посмотрела ему в глаза и спросила:

      – Кто вы?

      Взгляд пациента подернулся дымкой. Я ожидала этого и спросила по-английски:

      – Ху ар ю?

      – Та хоть ты, дите, не матюкайся! – не выдержала бабуля.

      Я не обратила на нее внимания: мой больной весь просиял, схватил меня за руку и торопливо заговорил.

      – Что он говорит? – Ирка нетерпеливо дергала меня за другую руку.

      – Не пойму, очень уж быстро. – Я нахмурилась. Покачала головой и жестом остановила говорящего: – Вот из е нэйм? – Что значило: «Как вас зовут?»

      Кажется, все присутствующие дружно уставились на загадочного типа. Он открыл рот, хотел было ответить, но что-то его остановило.

      – Нэйм! – повторила я.

      – Монте Уокер, – не вполне уверенно произнес больной.

      – Монте Уокер?

      – Монте Уокер, – подтвердил он и вдруг затарахтел, все ускоряя темп: – Монте Уокер, Кемаль ибн Юсуф, Филиппе де Ларедо, Гжегош Томба, Анна Рейзнер, Анри де Сов, Лолита Лопес, Николас Пирис…

      – Хватит, хватит. – Я оборвала его. – Буду называть вас просто Монте, хорошо? Монте, велл?

      – Велл! – кивнул Монте и поморщился.

      – Тише, тише! – Ирка невежливо отпихнула меня и заботливо поправила повязку на его голове. – Не делай резких движений, Монтик!

      Я спохватилась:

      – Монте – это Ира.

      Ирка зарделась и в смущении плюхнулась в изножие кровати Монте.

      – Спроси его, как он себя чувствует!

      – Хау ар ю? – послушно перевела я.

      – О'кей. – Монте мученически улыбнулся, поджимая ноги.

      – Он сказал: «Если эта толстая тетка встанет с моих ног, я буду чувствовать себя вполне прилично», – перевела я специально для Ирки.

      – Не придумывай, – обиженно сказала она. – Я знаю, что такое «о'кей»! – Но с кровати больного все-таки встала.

      – Иностранец, что ли? – заинтересованно спросил жизнерадостный хромой.

      Я пожала плечами.

      – Шпиен! – азартно воскликнула бабуля.

      Мужики снова весело заржали.

      – А и правда, – вступился за свою половину тихий старичок. – Надо бы сообщить!

      – Куда? – встрепенулась Ирка.

      – А куда следует!

      – Тише, тише. – Я поспешила вмешаться. – Вот я где-то читала такую историю: девочка шла по улице, и вдруг ей на голову упал цветочный горшок! Она потеряла сознание, а когда пришла в себя, заговорила по-английски! До сих пор она английского языка не знала, потому как вообще-то была француженкой…

      – Я тоже знаю эту историю, – сказал интеллигент. – Вы правы, под воздействием… гм… цветочного