Молилась ли ты на ночь?. Елена Логунова

что на ковре нет не только трупа, но и кровавого пятна, однако ощупывание показало, что покрытие подозрительно мокрое. Трошкина опустилась на корточки, как такса, и шумно обнюхала ковер.

      – Чем пахнет? – спросила я.

      – Стиральным порошком, – ответила Алка. – Похоже, по ковру прошлись хорошим моющим пылесосом.

      – Заметали следы!

      – Зачищали, – поправила она. – Ковер почистили, полы помыли, труп убрали… Ну и ладно, нам же лучше, мы-то с тобой сюда не за трупом пришли. Куда ты, говоришь, бросила свой паспорт?

      – Сюда, за стенку! – я стукнула ладонью по дверце платяного шкафа.

      Оставить на мебели следы своих рук я не боялась, потому что я пришла в перчатках, а Алка – вообще в варежках.

      – Постучи еще! – попросила Трошкина, высвободив из-под шапки примятое розовое ухо и приложив его к дверце шкафа.

      Я постучала в разных местах.

      – Звук всюду одинаковый, – важно сообщила Алка.

      – И что это значит?

      – А черт его знает! – призналась самозваная специалистка по акустике. – Думаю, твой документ за шкафом не застрял, он провалился до самого низа и лежит на полу.

      – У-у, плохо дело! – пригорюнилась я. – Шкаф большой и тяжелый, да еще соединен с другими модулями стенки, всю конструкцию разом нам не сдвинуть, даже пытаться не стоит!

      – Ах, Кузнецова, Кузнецова! – вздохнула бывшая отличница-медалистка. – Вспомни, что я говорила тебе на каждой контрольной по алгебре?

      – Ты говорила, чтобы я не кривила шею, заглядывая в твою тетрадь, потому что у нас с тобой разные варианты, – вспомнила я.

      – Я говорила: чтобы правильно решить задачу, надо сначала четко ее сформулировать! Зачем это нам двигать всю трехметровую мебельную стенку разом? Разве ты разбрасывала многочисленные документы хаотично, в стиле сеятеля, куда бог пошлет?

      – Нет, – кротко ответила я. – Я бросила всего один паспорт и точно за этот шкаф.

      – Значит, ограничим зону наших интересов нижней частью этого шкафа, – постановила Алка. – А в нижней части шкафа есть что?

      – Ящик, – и кротко, и коротко ответила я.

      – Выдвижной ящик! – уточнила Трошкина, после чего присела и резко дернула упомянутый ящик на себя.

      Ящик с готовностью выкатился по направляющим. Шкаф стал похож на высоколобого интеллигента с выдвинутой челюстью питекантропа.

      – Тут фиксаторы, – посетовала Алка. – Инка, помоги дернуть!

      Я тоже присела, взялась за «челюсть» шкафа, и мы дружно дернули. В шкафовом нутре что-то мучительно крякнуло, и низкий выдвижной ящик со всем своим содержимым вылетел на пол.

      – Вытянули репку! – воскликнула я, своевременно убрав ноги, чтобы их не придавило.

      Трошкина бесцеремонно отодвинула вырванный с корнем ящик в сторону и полезла в образовавшуюся дыру, повелительно бросив:

      – Посвети мне своим дегенеративным фонариком!

      – Дегенеративным, прям уж! – обиделась я. – Отличный фонарик, между прочим!

      – Дай