Самые знаменитые расследования Шерлока Холмса. Артур Конан Дойл

Лотман фон Сакс-Мейнинген, второй дочерью короля Скандинавии. Возможно, вам известны строгие принципы ее семьи. Сама она – воплощение чистоты. Малейший намек, бросающий тень на мое поведение, перечеркивает самую возможность этого брака.

      – А Ирен Адлер?

      – Угрожает послать им фотографию. И она это сделает. Я знаю, что сделает. Вы ее не знаете, но душа у нее стальная. Лицо красивейшей из женщин, а характер самого решительного из мужчин. Она ни перед чем не остановится, лишь бы я не вступил в брак с другой женщиной.

      Ни перед чем.

      – Вы уверены, что она ее еще не послала?

      – Уверен.

      – Почему?

      – Потому что она сказала, что пошлет ее в день официального объявления о помолвке, а оно назначено на следующий понедельник.

      – О, так у нас есть еще три дня, – сказал Холмс, зевая. – Очень удачно, так как и мне сейчас надо завершить парочку неотложных дел. Ваше величество, несомненно, пока останется в Лондоне.

      – Конечно. Вы найдете меня в «Лэндхеме» под именем графа фон Крамма.

      – Я отправлю вам туда записку сообщить, насколько мы продвинулись.

      – Будьте так добры. Меня замучает тревога.

      – Что касается денег…

      – В вашем распоряжении карт-бланш.

      – Без ограничений?

      – Говорю же вам, я бы отдал любую провинцию моего королевства, лишь бы получить эту фотографию.

      – А на текущие расходы?

      Король достал из-под плаща тяжелый замшевый мешочек и положил его на стол.

      – Тут триста фунтов золотом и семьсот банкнотами, – сказал он. Холмс нацарапал расписку на листке из блокнота и отдал ее королю.

      – Адрес мадемуазель? – спросил он.

      – Вилла «Бриония», Серпентайн-авеню, Сент-Джонс-Вуд.

      Холмс записал.

      – Еще один вопрос, – сказал он. – Фотография кабинетного размера?

      – Да.

      – В таком случае доброй ночи, ваше величество, и, надеюсь, скоро у нас появятся для вас хорошие новости. И вам доброй ночи, Ватсон, – добавил он, когда колеса королевского кабриолета застучали по мостовой. – Если вы будете так любезны и заглянете сюда завтра в три часа, я буду рад обсудить с вами это дельце.

II

      Я был на Бейкер-стрит ровно в три часа, но Холмс еще не вернулся. Квартирная хозяйка сказала мне, что он ушел утром вскоре после восьми. Я сел у камина, намереваясь дождаться его, сколько бы времени ни потребовалось. Расследование это меня глубоко заинтересовало, пусть ему и не были присущи зловещие и интригующие черты тех двух преступлений, о которых я уже рассказал в прошлом. Однако суть этого дела и высокое положение нашего клиента придавали ему особый интерес. К тому же, помимо особого характера расследования, за которое взялся мой друг, его мастерская оценка любой ситуации, его острые как бритва, неопровержимые логические построения превращали в истинное наслаждение возможность изучать методы его работы и наблюдать быстрые, хитрые приемы, с помощью которых он раскрывал самые запутанные тайны. И я так привык к его непрерывным успехам, что мне и в голову не приходило, что он способен потерпеть неудачу.

      Было уже четыре, когда дверь отворилась и в комнату ввалился заметно пьяный конюх,