Елена прекрасная. Александр Каневский

хвост. Но это её не останавливало, наоборот: неприкрытая хвостом попа вызывала повышенный интерес мяукающих донжуанов и ускоряла развитие романов. Её кастрировали, но это не помогло: она всё равно убегала из дома и, уже по инерции, флиртовала с ухажёрами.

      Аделаида обожала эту четвероногую Месаллину, терпела её загульный образ жизни, выхаживала её котят и раздавала их соседям. Кошка дожила до глубокой кошачьей старости, уже не могла ходить, лежала в своём домике, куда Аделаида носила ей еду и воду.

      – Говорят, её надо усыпить. Но я откладываю. Усыплять кошку или не усыплять? Вот так, наверное, и Господь решает, дать мне ещё немного жизни или нет.

      – Мама, пожалуйста, прекрати себя оплакивать!

      – Я не оплакиваю, я изрекаю истину: в этой ситуации, я – Бог для кошки! Я решаю: быть ей или не быть? Усыпить или подождать? И я решила: буду добрым Богом, дам ей ещё немножко пожить.

      Нельсон решил воспользоваться моментом.

      – Мама, я знаю, что ты добрая, поэтому я опять решил тебя попросить: избавь меня от клятвы – я хочу позвонить Ленке, помириться, узнать про их жизнь.

      Аделаида стукнула ладонью по столу.

      – Ни в коем случае!

      – Мама, ну прости их: прошло уже столько времени!

      – Да, много. А они так и не извинились!

      – Но…

      – Никаких но!.. Ты поклялся моим здоровьем!

      – Своей шлюхе-кошке ты всё прощала.

      – Она меня никогда не оскорбляла… Впрочем, решай сам, что тебе важнее!.. – И как бы между прочим, сообщила: – Кстати, мне назначили облучение.

      – Когда? Кто?.. – испуганно спросил Нельсон. – Почему ты молчала?!

      – Этим не хвастаются.

      Наступила пауза. Потом Аделаида вдруг попросила:

      – Пожалуйста, не осуждай Кет: она повторяла мою жизнь, она, как и я, стремилась к любви, она, как и я, искала своего единственного. Поэтому я и родила тебя только в сорок шесть лет. В сорок шесть – первого ребёнка! Врачи боялись, что не смогу родить – сделали Кесарево сечение.

      – А почему так поздно?

      – Меняла мужей – искала для тебя достойного отца, искала потомка Рюриковичей.

      – И нашла француза.

      – Да, он служил военным атташе во французском посольстве, но, я тебе не раз уже повторяла: он из русских эмигрантов, которые бежали от революции. Его дед был прославленным офицером!.. Любимец царя, кавалер ордена Святого Георгия!.. Они сохранили традиции и язык – он по-русски говорил лучше, чем твоя учительница литературы.

      – И по-русски послал свою жену вместе с сыном и смылся во Францию.

      Аделаида возмутилась.

      – Это не он, это я его послала!

      – Почему?

      – Он пропитался Парижскими нравами: не пропускал ни одной юбки. Я боялась, что он станет для тебя плохим примером, поэтому прогнала его, вырастила тебя сама и неплохо воспитала… Кстати, пора надеть пиджак.

      – Хорошо, мама.

      Он снял пиджак со спинки стула и покорно натянул на себя.

      Глава