У Великой реки. Битва. Андрей Круз

У нас их в Лесной гряде десятка два, только со «шварцлозе». А чего отсюда?

      – Громкий ты! – разозлился я на его непонятливость. – А туда подкрасться надо.

      – Ага, понял, – кивнул гном. – Но если чего – зови, подмогнем.

      Он выразительно тряхнул своей винтовкой. А Балин-с-салфеткой кивнул, подтверждая слова товарища.

      – Балин, судовые дизеля знаешь? – спросил я.

      – Как задницу свою.

      – А задницу свою знаешь? – уточнил я.

      – До последнего волоса, – кивнул тот.

      – В зеркало рассматривал, что ли, извращенец? – фыркнул я на это заявление.

      – Я ее внутренним зрением вижу, – ухмыльнулся Балин. – Ибо дорога она мне. Знай, что бережешь!

      – А… – протянул я. – Уважаю. Ждите, в общем.

      Лари уже ждала меня в полной готовности. Я лишь кивнул ей, скинул рюкзак и карабин, оставшись налегке, и мы проскользнули во двор. Маша с гномами втянулись следом и направились к дому. Орри тащил мое имущество. А мы с демонессой пересекли двор и присели у калитки, ведущей в проулочек. Я выглянул над забором, пытаясь понять, где крыльцо соседнего дома и где могут сидеть караульные.

      – Караульных убить бы надо, – почти неслышно прошептала Лари. – Могут что-то заметить.

      – Надо бы, да шумнуть можно, если что не так пойдет, – засомневался я.

      – У меня все так пойдет, – чуть оскалилась она, показав клыки и сверкнув глазами. – Ты меня от калитки страхуй на случай чего.

      – Уверена?

      – А как же! Не в первый раз.

      Она резко поднялась и, ничуть не скрываясь, пошла в калитку напротив, покачивая бедрами. Мне осталось лишь перебежать к противоположному забору и присесть возле него на колено, всунув в калитку длинный глушитель «маузера».

      Действительно, на ступеньках деревянного крыльца сидели двое в разномастной одежде, державшие винтовки стоймя между колен. К моему удивлению, они не стали шуметь или требовать остановиться – они просто молча смотрели, как Лари к ним приближается, глядя на нее во все глаза, как дети на вносимый в комнату именинный торт – с надеждой и восхищением. Я почувствовал, что сам не могу оторвать взгляда от ее плавно покачивающихся бедер. И это с амулетом! Видать, она пустила в дело все, что могла.

      Все также, не сбиваясь с плавного шага, она подошла к караульным, а затем в воздухе дважды тонко свистнуло, и два тела осели на ступеньки, две головы скатились на дорожку. Вот это да… И это сделано кнутом, пусть и со стальными концами. Чего-то я все же о своей легкомысленной на первый взгляд спутнице не знаю.

      Она изящно присела, придержав рукой готовую со стуком свалиться винтовку, а затем обернулась ко мне, сверкнув светящимися изумрудами глаз, и махнула рукой: мол, «иди сюда».

      Я тихо подошел к ней, обходя по кругу все больше растекающуюся лужу крови. Покачал головой. Даже дернуться никто не успел, как она им головы снесла. Я толкнул одну из голов носком ботинка, повернув