Встреча в новой эре. Книга вторая. Наталия Юрьевна Осядовская

понравился и Павел тоже. Он был так нежен и внимателен с Линой, что моё сердце успокоилось окончательно.

      Затем разговор перешёл на квартирный вопрос. Надежда уже подыскала квартиру в хорошем районе. Теперь нужно было встретиться у нотариуса и оформить договор купли-продажи. Тут опять стал возражать Павел. Он сказал, что нельзя всё делать заранее. Надо дождаться пока родится ребёночек. Всякое может случиться. Тут все три женщины на него прямо накинулись. Лина возмущалась, что он думает о плохом. Надежда заявила, что именно заранее всё и надо делать, а я убедила Павла, что, продав их старую жилплощадь, они положат деньги на мой счёт, а доплату со временем выплатят частями, если захотят. Я не смогла сказать, если что-то случится. Тоже стала суеверной. Павел сдался.

      .Сделку мы оформили на следующей неделе.

      Схватки начались в 4 утра. Я разбудила Надежду, уже умывшись, одевшись и собрав всё, что нужно. В 6 утра я позвонила Лине. К восьми мы уже встретились в вестибюле роддома. Встретили нас очень хорошо. Сразу вызвали моего доктора, который меня вёл, и с которым была договорённость. Лину оформили в мою палату, и это она была со мной в предродовой. Она же держала меня за руку, когда боль усиливалась. Когда появился мой доктор, меня сразу повезли в операционную на каталке, хотя я вполне могла бы дойти и сама. Оказывается, в свои 36 я была «старородящей», и вызывала у врачей опасение. Я знала, что роды – это очень болезненно. Вернее, я читала об этом и готовилась к худшему. Я никогда не испытывала сильной боли в своей жизни, разве что, когда в Париже у меня был приступ. Вот примерно на те ощущения я и ориентировалась. Схватки были действительно болезненными, но они были с перерывами, и я успевала отдохнуть. Кроме того, рядом со мной были врачи, кстати, все мужчины, они держали мою руку, и всё время меня успокаивали, и говорили, что надо делать. То дышать, то тужиться. Похоже, у меня ничего не получалось. И тогда мой ведущий доктор Марк Иванович, сказал, что сейчас они мне помогут, но потом меня придётся «слегка заштопать». Я этой шутки не поняла, а врачи вдвоём скрутили полотенце в жгут и повели им вдоль моего живота, почти вытолкнув моего ребёночка. Я услышала детский плач и почувствовала сильное облегчение. Боль меня отпустила, и я расплакалась. Вот оно! Свершилось! Я – мама.

      – Это мальчик! – доктор показал мне моего малыша, и он мне сразу понравился.

      – Почему он плачет? – спросила я.

      – Потому, что меняет привычный мир на новый и незнакомый.

      – Почти как его мамочка, – подумала я.

      Всё страшное было позади. Конечно, было больно, но об этом сразу забываешь, благополучно дав жизнь самому драгоценному для тебя существу!

      Грудь мне перевязали сразу. Мой доктор, зная заранее, что будет дальше, сказал, что если я даже неделю и покормлю – то пользы будет чуть, а мне – одни мучения. Так что нам приносили его запелёнатого, уже сытого, спящего, и мы с Линой любовались на наше сокровище. Павел был очень рад, что