Русская рать: испытание смутой. Мятежи и битвы начала XVII столетия. В. А. Волков

ранен в голову («сечен по голове во многих местех»[22]), но спасен подоспевшими стрельцами. Участник битвы Жак Маржерет, служившего тогда в русском войске, высоко оценил действия вражеского предводителя, вставшего во главе кавалерии, обрушившейся на русские полки. Мемуарист отметил, что «вступив в схватку, он (Лжедмитрий I – В. В.) повел три польских отряда в атаку на один из батальонов столь яростно, что сказанный батальон опрокинулся на правое крыло и также на основную армию в таком беспорядке и смятении, что вся армия, кроме левого крыла, смешалась и обратила врагам тыл». В сражении противник использовал много хитрых приемов и ухваток, еще незнакомых русским воинам. По свидетельству автора «Иного сказания», многие воины самозванца нарядились и коней своих обрядили в медвежьи и овечьи шкуры, чтобы пугать коней московских ратников, другие – прикрепили к лошадям «по обе страны косы», чтобы во время атаки резать дворян Мстиславского. «И кони московского войска от тех коней отшатнулись и не пошли на врага».

      В результате действий противника управление русской армии было нарушено, и московские полки поспешно отступили к своему обозу, стоявшему у леса. От окончательного разгрома рать Мстиславского спасла несогласованность действий польских командиров, не поддержавших атаку главных сил. В результате контрудара одного из стрелецких приказов (полков) поляки вынуждены были прекратить преследование отступающей московской армии. Благодаря этому русские воеводы смогли избежать больших потерь. В войске Мстиславского, даже по преувеличенным польским данным, погибло не более 4 тысяч человек[23]. Однако удар по престижу раненного воеводы был велик – в сражении противник захватил шитое золотом и украшенное соболями знамя царской рати. Этот трофей Юрий Мнишек позже передал в бернардинский монастырь в Самборе[24].

      Несмотря на одержанную победу, в стане Лжедмитрия I назрел кризис. Переданная самозванцу дьяком Сутуповым сумма закончилась, и раздача денег наемным ротам была приостановлена. 2 января 1605 года большая часть наемников ушла по направлению к границе. В тот же день самозванец сжег свой лагерь под Новгородом-Северским и отступил сначала к мощному Путивлю, а затем к Севску. Этот город ему также удалось занять без боя.

      Тогда же, в январе 1605 года, получив подкрепление, русская армия снова перешла к активным действиям. Московской ратью, помимо оправлявшегося от ран Федора Мстиславского, командовал теперь и приведший пополнение князь Василий Иванович Шуйский. Доведя численность войск до 50 тысяч человек (по сильно завышенным польским сведениям московская армия насчитывала 130 тысяч человек[25]), русские воеводы выдвинулись к городу Севску, неподалеку от которого, в Чемлыжском острожке, находилось войско самозванца. 20 января полки Мстиславского и Шуйского заняли село Добрыничи (соврем. Добрунь), в 20 верстах от Севска, где расположились лагерем.

      В ночь с 20 на 21 января 23-тысячное польско-казацкое

22

Разрядная книга 1550–1636 гг. (Далее – РК 1550–1636 гг.). Т. 2. Вып. 1.М., 1976. С. 221.

23

ПСРЛ. Т. 14. С. 61–62; Дополнения к актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею (Далее – ДАИ). T. 1. СПб., 1846. № 151. С. 255–263; Собрание государственных грамот и договоров (Далее – СГГД). Т. 2. № 81. С. 175, № 78. С. 164; РИБ. Т. 13. Стлб. 29; Сказания современников о Димитрии Самозванце. Ч. 2. С. 15; Маржерет Ж. Записки. С. 191–192; Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. С. 83; Мархоцкий Н. История Московской войны. М., 2000. С. 25; Скрынников Р. Г. Самозванцы в России в начале XVII века. С. 76–84.

24

Пирлинг П. Поездка в Самбор // Русская старина. 1910. Кн. 2. С. 241–246; Ульяновский В. И. Россия в начале Смуты: очерки социально-политической истории и источниковедения. Киев, 1993 С. 81.

25

Сказания современников о Димитрии Самозванце. Ч. 2. С. 17.