Русская рать: испытание смутой. Мятежи и битвы начала XVII столетия. В. А. Волков

вариант действий. Реализуя первую из поставленных перед ним в Москве задач (получение помощи от шведов), он направил в пограничный Выборг послов, которые должны были установить контакт со шведами и обеспечить заключение военного союза с ними. Послами Скопина стали стольник и воевода Семен Васильевич Головин и дьяк Семен Зиновьевич Сыдавный-Васильев. Они достаточно оперативно выполнили поручение князя. 28 февраля 1609 года, Головин и Сыдавный-Васильев подписали со шведскими представителями Выборгский договор[126]. По этому соглашению король Карл IX должен был направить в Россию наемное войско, получив ответное обязательство Скопина передать шведам город Корелу с уездом (Кексгольмскую область)[127].

      Выполняя вторую задачу (сбор всех наличных русских сил), воевода разослал по городам призыв выслать к нему в Новгород ратных людей. Откликаясь на его воззвание к Скопину, еще до прибытия шведских войск подошла тысяча тихвинцев с воеводой Горихвостовым и отряд ополченцев из заонежских погостов. Его привел Овсей (Евсей) Рязанов.

      Однако только русских сил было явно недостаточно даже для выполнения самого малого дела – вытеснения из Новгородской земли тушинца Кернозицкого, овладевшего Старой Русой. Приходилось ждать шведской помощи.

      В документах того времени встречаются преувеличенные сведения о численности шведского вспомогательного войска (корпуса). В Выборгском договоре указывалось количество направляемых в Россию солдат – две тысячи конных воинов и три тысячи пехотинцев, но указывалось, что король может выслать дополнительные силы. Исходя из этого, казалось бы, можно доверять сведениям, что первоначально в Новгород к Скопину было прислано не 5 тыс., а 12 тыс. человек – 8 тыс. кавалеристов и 4 тыс. пехотинцев, набранных почти по всей Европе. А затем численность вспомогательного шведского корпуса якобы довели до 15 тыс. человек[128]. Но у части современных российских историков эти сведения вызывают обоснованное сомнение. И. О. Тюменцев указывает, что Скопин-Шуйский в пропагандистских целях преувеличивал в своих грамотах численность союзного войска, а Н. Г. Петрова полагает, что он делал так, чтобы дезинформировать противника, перехватывающего его послания[129]. В боях с тушинцами такие значительные шведские контингенты никогда не участвовали. Даже в Клушинской битве у Делагарди было 6–8 тыс. воинов[130]. К тому же прибытие дополнительных войск потребовало бы выплаты дополнительного жалованья, что нашло бы отражение в источниках. Очевидно, что шведы прислали оговоренное количество солдат и не дали ни человеком больше. Между тем многократно преувеличенные слухи о вступлении в страну огромного шведского войска наполнили страну, пугая врагов царя Василия. Они верили, что «князь Михаил Васильевич идет с русскими и немецкими людми с великим собраньем, а Немцов с ними десять тысяч окованных, да простых конных десять же тысяч, да пять тысяч драбей (пехотинцев. – В. В.), да пятьдесят тысяч русских людей»[131]. Всего в распоряжении

126

АИ.Т.2.№ 158. С. 180.

127

АИ. Т. 2. № 158. С. 180–184; Видекинд Ю. История десятилетней шведско-московитской войны. М., 2000. С. 45–47. Передача Корелы (соврем, г. Приозерск) должна была осуществиться только спустя три недели после того, как шведский вспомогательный корпус под командованием Делагарди вступит в Россию и будет на пути к Москве или, в случае непредвиденной задержки, достигнет Новгорода.

128

ААЭ. Т. 2. № 115. С. 219. В настоящее время достоверность сведений о приходе в Россию сначала 12, а потом и 15 тыс. и шведских наемников признают В. Н. Козляков и Г. М. Коваленко. В. Н. Козляков полагает, что потом «в распоряжении царского боярина оказалось более 18 тыс. наемников». – Козляков В. Н. Василий Шуйский. С. 183, 186; Коваленко Г. М. Призвание варягов // Родина. 2005. № И. С. 41.

129

Тюменцев И. О. Смута в России в начале XVII столетия. С. 437; Петрова Н. Г. Скопин-Шуйский. М., 2010. С. 229–230.

130

РИБ. T. 1. Стлб. 195; Мархоцкий Н. История Московской войны. С. 74.

131

Сборник князя Хилкова. СПб., 1879. № 33. С. 109.