Дом Цепей. Стивен Эриксон

его обвинения. Южные земли пылают. Вражеские армии бежали. Недруги ныне преклонили перед нами колена и умоляют сделать их нашими рабами. И сила наша растёт. Но! Чтобы стать сильнее, что мы должны, братья мои?

      – Мы должны искать.

      – Да. И когда найдёте, что следует сделать?

      – Отнести. Тебе, брат.

      – Вы осознаёте необходимость этого?

      – Осознаём.

      – Вы осознаёте те жертвы, на которые я иду – ради вас, ради нашего народа и его будущего?

      – Осознаём.

      – Но даже в дни поиска этот человек, бывший наш брат, говорил против меня.

      – Говорил.

      – Хуже того, он говорил в защиту наших новых врагов.

      – Говорил. Он называл их Чистыми Родичами, утверждал, что мы не должны их убивать.

      – А если бы они вправду были Чистыми Родичами…

      – Они бы не умирали столь легко.

      – Именно.

      – Он предал тебя, брат.

      – Он предал всех нас.

      Воцарилась тишина. А, теперь ты хочешь разделить своё преступление на всех. И они колеблются.

      – Он предал всех нас, не так ли, братья?

      – Да.

      Ответ прозвучал глухо, почти шёпотом, многие его промямлили – хор неуверенности и сомнений.

      Долгое время все молчали, затем он вновь заговорил – с едва сдерживаемым гневом:

      – Именно, братья. Не должно ли нам унять эту опасность? Угрозу предательства, этот яд, этот мор, что стремится разорвать нашу семью на части? Распространится ли он? Вернёмся ли мы сюда ещё раз? Мы должны быть начеку, братья. Даже среди самих себя. Друг с другом. Ныне мы говорили о нём. И ныне его не стало.

      – Его не стало.

      – Его никогда не было.

      – Никогда не было.

      – Давайте же уйдём отсюда.

      – Да, уйдём.

      Трулл Сэнгар прислушивался до тех пор, пока не перестал слышать топот сапог по камням, чувствовать дрожь удаляющихся шагов. Он остался один, не мог пошевелиться, видел лишь измазанный грязью камень у основания железного кольца.

      Море плескалось среди трупов у берега. Перебегали с места на место крабы. Вода продолжала сочиться сквозь раствор, населяя громадную стену призрачными голосами, и стекала на другую сторону.

      Его народ давно знал истину, возможно, единственную великую истину: Природа ведёт лишь одну, вечную войну. Сражается лишь с одним врагом. И понять это – значит понять мир. Любой мир.

      У Природы есть лишь один враг.

      И это – нарушение равновесия.

      Стена удерживала море.

      И в том – два значения. Братья мои, неужели вы не видите истину? Два значения. Стена удерживает море.

      Пока что.

      Этот потоп не знал сопротивления. Он лишь начался – этого братья не могли понять и, вероятно, никогда не поймут.

      Для его сородичей утонуть было обычным делом. Этого не боялись. Ну что же, Трулл Сэнгар утонет. Скоро.

      И он подозревал, что вскоре к нему присоединится весь народ.

      Его брат нарушил равновесие.

      И Природа этого не потерпит.

      Книга первая

      Лики в скале

      Чем медленней река, тем