Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения. Лукреция Борджиа

супругу. В этом описании десятки блюд, роскошное украшение и зала, и стола, множество поварских ухищрений вроде жареных павлинов в золотых перьях или барашка на вертеле в золотом же руне. Рассказано о замене всех скатертей на новые после каждой из пятнадцати перемен блюд. И золотой дождь, осыпавший гостей сверху…

      Не было только благодарности актрисам за представление, брошенной им в декольте. Неужели это столь страшное преступление против приличий?

      Не могу не сказать о пирах в ванне.

      Вы должны помнить такой пир, устроенный Джаккомо Р., куда меня втайне от отца и Чезаре привел мой брат Хуан. И очаровательную Элеонору, племянницу кардинала К., наверняка помните. Она долго отказывалась полностью обнажиться, стесняясь своего неприкрытого платьем тела, а еще больше боясь, что с ним могут что-то сделать. Если бы не строгий взгляд ее дяди, несчастная девушка и вовсе сбежала.

      Но Вы тогда сумели справиться с ее смущением, уведя в отдельную ванну за занавеску. Я помню счастливый вид Элеоноры, вернувшейся к нам уже без одежды и стыда. Ваше убеждение оказалось весьма действенным. После этого она села вместе со всеми и уже не боялась допускать к себе мужчин, переходя из одной ванны в другую.

      Там еще подавали отменных каплунов под черным перечным соусом и замечательные пирожки с яблоками, инжиром, орехами и изюмом.

      Признаюсь, иногда я сожалела о невозможности участвовать в таких пирах. Но папа Александр считал, что присутствие на них может скомпрометировать даму, ведь достаточно одного нескромного упоминания о ее прелестях кем-то из гостей, перешедших в стан завистников, и придется заставлять болтуна замолчать. Сам папа никогда участия в таких пирах в ванне не принимал (мне о таком неизвестно), Чезаре принимал, но только с куртизанками и никогда со знатными дамами.

      Джаккомо хитрец, он умел организовывать такие развлечения, за которые можно быть серьезно наказанным. Чезаре говорил, что именно чувство опасности придавало особое очарование необычному застолью. Джаккомо предлагал гостям маски, чтобы скрывать лица, не скрывая при этом тела. Только хорошо знакомые друг с другом люди могли понять, кто перед ними, например по родинке на предплечье или по шраму на бедре.

      У Джаккомо бывали пиры sub diu mantile (под длинной скатертью – лат.). Не знаю, приходилось ли вам принимать в них участие.

      Название пира происходит действительно от скатерти, которой покрыт стол. Сам стол широк настолько, чтобы под ним мог свободно двигаться на четвереньках человек, не будучи замеченным извне.

      Правила поведения достаточно простые: не пропускать ни одной чаши вина, сидеть на самом краешке стула и не подавать вида, что бы ни происходило под столом. А под столом одни нарочно обученные юноши развязывали гульфики мужчинам, другие поднимали юбки женщинам. Потом и те, и другие пускали в ход умелые языки.

      Как только кто-то из пирующих не выдерживал, следовало наказание – он или она должны раздеться донага и далее сидеть так, в то время как юноши