Крылья распахнуть!. Ольга Голотвина

* *

      – Вы молодцы! – горячо сказала Сибилла Крэй. – Нельзя спускать негодяям их подлость! Я бы и сама вам помогла, но я не Златокудрая Розабелла, я сроду не отбивала чужих ролей, а Мара наверняка справится превосходно.

      – К тому же, – уточнил капитан, – когда дело будет сделано, Мара вместе с экипажем смоется из города. А Сибилла Лебедушка останется. Весь Порт-о-Ранго увидит ее на сцене. И Порченый тоже. Так что просто дай Маре платье понаряднее.

      – Не только платье. Еще и туфельки, и чулочки. Не подступится же она к этому Порченому в матросских сапожищах! И мантилью дам, и сделаю красивую прическу. Только прошу вернуть наряд через шесть дней. Первой у нас идет «Прекрасная таумекланка». Я там играю злобную шаманку – издевательство, верно? Это происки Златокудрой Розабеллы и тиранство Джоша Борхи. Мне приходится драпироваться в кошмарную рыбачью сеть, на которую нашиты бумажные перья и тряпичные листья!

      Дик и Мара выразили ей горячее сочувствие: мол, и в самом деле – издевательство, происки и тиранство…

      – А в «Фиалке и кинжале» я играю Мариэтту. Последняя достойная роль, которую мне оставили. И на нее точит зубы Розабелла. Если возникнет какая-то заминка… ну, хоть с нарядом… город не увидит Сибиллу Крэй в роли Чаровницы Мариэтты. А я… а меня…

      Голос женщины пресекся. Дик с жалостью подумал: мамина подруга не так неуязвима, как была когда-то Миранда.

      Актриса взяла себя в руки и продолжила с напускным спокойствием:

      – Скоро заканчивается мой контракт. Для меня важно, чтобы Борха его продлил. Иначе мне некуда идти. Разве что в «Неслыханные зрелища»… но там свои примадонны, там мне маяться на ролях горничных и старых кормилиц… Или приткнуться к бродячей труппе с одним фургоном, работать за ужин и ночлег на постоялых дворах…

      Она заставила себя улыбнуться.

      – Но довольно о грустном! Мара, девочка моя, встань-ка… о, мы одного роста! И фигура чудесная, совсем как у меня. Дик, брысь на галерейку, полюбуйся, как работают плотники. А мы займемся примеркой.

      – Ну вот, как начинается самое интересное, так брысь… – с шутливой обидой пожаловался Дик, вставая с рыцарского щита и направляясь к двери.

      Увлеченная затеей Сибилла ему даже не ответила.

      – Платье, если что, мы чуточку подгоним, – азартно заверила она Мару, – а вот туфельки… ах, только бы подошли туфельки…

      6

      …Допьяна гонца поят

      И в суму его пустую

      Суют грамоту другую…

А. С. Пушкин

      Чего опасаться человеку на светлой и людной городской улице? А если этот человек – один из подручных здешнего «короля без короны», так это его пусть опасаются прохожие! Пусть поспешно расступаются, шарахаются прочь, чтоб, сохрани боги, не задеть, не толкнуть ненароком Хозе Сончеса, прозванного Порченым! Не было при Сончесе охраны – какая охрана, зачем?! Даже случайный воришка не потянется к кошельку, жить-то и воришке хочется…

      Шел Порченый в прекрасном настроении, песенку насвистывал. И чего