Ночь над водой. Кен Фоллетт

облегчение: начинается улица, на которой живет тетушка Марта. Маргарет свернула налево.

      Тут ее пронзила мысль, что тетушка Марта может не услышать звонка. Она жила одна, кроме нее, открыть дверь некому. Если такое случится, ей придется дойти обратно до дома Кэтрин и расположиться на ночь в коридоре. С этим она могла примириться, но дорога назад в темноте наполняла ее сердце ужасом. Может быть, лучше свернуться калачиком на крыльце дома тетушки и дождаться рассвета?

      Дом тетушки Марты, помнилось ей, находился в самом конце длинного квартала. Маргарет шла медленно. Город погрузился во тьму, но не в тишину. Время от времени она слышала вдалеке шум проезжавших машин. Когда Маргарет проходила мимо подъездов, начинали лаять собаки и мяукать коты. Однажды до нее донеслись звонкие переливы музыки затянувшейся допоздна вечеринки. Чуть дальше она услышала за чьими-то занавешенными шторами шум семейной ссоры. Ей отчаянно захотелось оказаться в доме, где ярко светят лампы, потрескивает камин, а на столе стоит чашка горячего чая.

      Квартал оказался длиннее, чем ей помнилось. Но сбиться с дороги Маргарет не могла: она ведь свернула влево на втором перекрестке. И все же росло навязчивое подозрение, что она заблудилась. Маргарет потеряла ощущение времени – сколько минут она идет вдоль квартала, пять, двадцать, а может быть, два часа или целую ночь? Внезапно мелькнула мысль: есть ли вообще тут дома. С таким же успехом она могла брести по Гайд-парку, случайно войдя в его ворота и даже не заметив этого. Возникло ощущение, что вокруг, в темноте, снуют какие-то существа, следят за ней всевидящими кошачьими глазами, ждут, когда Маргарет наткнется на них, и вцепятся в нее мертвой хваткой. Крик ужаса возник в глубине гортани, но она загнала его внутрь.

      Маргарет заставила себя задуматься: где она могла сбиться с дороги? Девушка помнила, что там, где она споткнулась о край тротуара, находился перекресток. Но сейчас осознала, что, кроме основной пересекающей улицы, были еще переулки и дворы. Она могла свернуть в один из них. И сейчас, быть может, прошла в неверном направлении целую милю.

      Она попыталась восстановить то ощущение необыкновенного подъема и торжества, которое испытывала в поезде, но оно бесследно ушло, и Маргарет чувствовала себя одинокой и покинутой.

      Она решила остановиться и некоторое время постоять на месте. Это ей никак не повредит.

      Девушка стояла долго и вскоре уже не могла отдать себе отчет, сколько именно. Она боялась шевельнуться: страх буквально сковал все ее тело. И почти решила, что будет стоять, пока не рухнет от изнеможения или пока не забрезжит рассвет.

      Тут она увидела машину.

      Габаритные огни давали мало света, но по сравнению с кромешной тьмой, какая, наверное, бывает в шахте, этот свет показался ей едва ли не дневным. Оказалось, что она стояла посреди улицы, и Маргарет поспешила к тротуару, чтобы ее не сшибла машина. Площадь выглядела смутно знакомой. Машина проехала мимо и свернула за угол, девушка побежала за ней следом, надеясь зацепиться взглядом