Маркиз и маркиза Ангелов. Вера Авалиани

своей музыки и отдали доходы от тиражирования дисков эротического рэпа в чужие руки.

      Но вот возникла еще одна угроза для их физического существования – интриги режиссера и мафии. А ведь Софья – беременна. И ей это идет необычайно.

      Ее красота раньше была гибкой, яркой, смелой. Теперь стала словно бы расцветшей, раскрывшейся. Грудь сильно увеличилась, в овале лица появилось некое свечение.

      И все это в этот момент лицезрел потрясенный портной Карл. Когда утром ему постучали в дверь ателье, он и не знал, что может быть на свете женщина красивая, как Мадонна, но неимоверно желанная при этом.

      Он пил кофе в своем небольшом ателье, куда заходили в этом городе нечасто. И из-за цен, и из-за того, что большинство людей довольствуются недорогой и довольно качественной готовой одеждой.

      Только немецкая пунктуальность заставляла этого немолодого мужчину какой-то невыразительной, стертой наружности приходить на работу ровно в десять и ждать «у моря клиентов». В полном смысле. Потому что многие его заказчики приезжали в Аланью только в купальный сезон. А до него еще – пара месяцев. Хотя на улице в этом году – теплынь неимоверная. Апрельская погода.

      Соня смотрела на себя в зеркало оценивающе.

      Талия ее расширилась, конечно, но в пропорциональном отношении все еще была довольно тонкой. И нежное желе под кожей на бедрах делало их такими округлыми, что хотелось по ним провести рукой.

      Она пришла сюда заказать мужу стилизацию под камзол. И узнать, кто сошьет платье ей. Конечно же, никого рекомендовать женщине Карл не стал: пообещал, что гораздо лучше сам скроит ей комплект из платья и пелерины. И вот эта великолепная женщина в купальнике стоит перед ним! И он не может поверить, что это не во сне, а на самом деле. Остужает его только ее муж, с которого тоже нужно снимать мерки. И он смотрит на жену так, что Карл старался из опасения за свою жизнь не сделать лишнего жеста, который можно истолковать двояко.

      Он понял, что перед ним, несомненно, – звезды кино. Пусть даже и будущие. И это его шанс выйти на новый уровень в профессии. Тем более, что мастерство позволяло ему решать абсолютно любые задачи.

      А их Соня ставила четко. Она даже наброски фасонов принесла. И это заставило преклоняться перед ней еще больше.

      Модели были в тренде, но не копировали никого. Камзол без рукавов, но и без позументов, скорее, контур его. А платье и вовсе из эпохи мадам Рекомье – свободный присборенный из легкого шифона лиф, больше похожий на повязанный на плечах шарф, и складки легкой материи от линии груди. Ведь живот ее будет продолжать расти, и его придется скрывать на кинофорумах, которые все приходятся на период беременности.

      И вот поблескивающая золотом голубая тафта сзади была чем-то вроде пальто до колен, а спереди из нее нужно было сшить запах в виде двух расходящихся от груди крыльев птицы. В застегнутом виде они были как бы сложенными, а когда летнее пальто распахнуто, то изнутри оно подбито перьями