Агония СССР. Я был свидетелем убийства Сверхдержавы. Николай Зенькович

туговато.

      – Виктор Васильевич, простите, а где вы живете, в каком районе?

      – (Смеется.) В привилегированном. В одном доме с Борисом Ельциным.

      Многих высокопоставленных чинов найти было крайне трудно. Днем их квартирные телефоны молчали. Иных застать можно было только вечером, когда они усаживались у телевизоров и ждали новостей. Обнадеживающих?

      Не знаю. Но их мнения о происходящем очень интересовали зарубежную прессу. Я добросовестно заполнял свои блокноты.

      Первый заместитель заведующего гуманитарным отделом ЦК Станислав Чибиряев сказал:

      – О чем сожалеть? Я и к кабинету не успел привыкнуть…

      – Станислав Архипович, где вы сейчас работаете?

      – Как и прежде, директором издательства «Наука».

      – Извините, не понял…

      – Когда меня перевели в начале года в ЦК, с предыдущего места работы я не увольнялся. Получилось как бы по совместительству. Знаете, я даже трудовую книжку не сдавал в ЦК.

      – Вас уговаривали?

      – Ну конечно. В последнее время ведь никто не хотел идти работать в ЦК. Я пошел. Через полгода мне звонят из Управления делами: а почему вы не занимаете дачу? Оказывается, работникам моего ранга было положено. А я не знал. Как и много чего другого.

      – Как вы оцениваете секретарей ЦК? Некоторые говорят, что это они привели партию к драматическому финалу…

      – Я редко с ними общался. В августе замещал своего заведующего – он был в отпуске. Вот тогда пришлось несколько раз поприсутствовать на заседаниях Секретариата. Именно там я понял, чего они стоят. Если откровенно, то ждал XXIX съезда – предполагал, что пройдут крупные перемены, обновление.

      – У вас есть ученая степень?

      – Да, я доктор юридических наук. Не пропаду.

      Коллега Чибиряева, заместитель заведующего гуманитарным отделом Сигитас Ренчис, горько признался:

      – В Москве оставаться не вижу смысла. В конце августа, сразу же после путча, я подал заявление об уходе из ЦК по собственному желанию. Ожидать увольнения в связи с упразднением организации не стал. Это было бы для меня унизительно.

      – Вы уже где-то работаете?

      – Нет. Я решил возвращаться к себе на родину. Я ведь из Вильнюса, там у меня родители, друзья. Приятели зовут – без работы, мол, не останешься. Буду заниматься наукой, литературой. Я ведь член Союза писателей Литвы. В нынешней обстановке оставаться в Москве считаю бессмысленным. Каждый человек должен быть со своим народом в трудное для него время.

      – Проблем с переездом нет?

      – Пока вроде нет. Занимаюсь обменом квартиры. На это уходит уйма времени. Не дай бог – наши присутственные места. Вот уж где нервы потреплют. К Новому году, думаю, буду уже в Вильнюсе.

      – А сейчас чем занимаетесь?

      – Выгуливаю собаку. В нашем доме уже многие знают, что я меняю квартиру и уезжаю в Литву. Встречаю недавно Геннадия Зюганова в скверике возле дома, он тоже мой сосед, – Геннадий Андреевич осуждающе