Маркус и золотая чаша. Сказочная повесть. Инна Порядина

а Иру опустил на нижнюю, подоткнул всем одеяла и пожелал спокойной ночи, прикрывая за собой дверь.

      Я ещё долго лежал на спине, закинув руки за голову, и смотрел в потолок. За окном проезжали машины, свет от их фар причудливо скользил от одной стены до другой, на мгновение превращая детскую в театр теней. Это было забавно, но так утомительно, что я очень скоро уснул.

      А когда проснулся, никаких фар уже не видел, вместо них комнату опять освещал сундук. Только свет от него был намного ярче, чем прошлой ночью, и его было больше, словно кто-то поставил внутрь светильник.

      Если бы я сам не ложился спать и не видел свой сундук перед сном, я бы решил, что это Ирка не сдержала обещания и превратила его в тумбочку под лампу. Но я-то все проконтролировал! Я сам за всем проследил: бабушкин подарок сестра не трогала и светильник в него не засовывала. «Как же это так?» – подумал я и свесился с кровати.

      Крышка сундука оказалась приоткрытой, и стоило мне зашевелиться, распахнулась ещё шире. Медленно-медленно она поднималась вверх, зелёный свет заливал комнату всё больше, и тут я увидел, как из сундука вылезла маленькая красная рука, нащупала край и сжала крошечные пальчики. Следом за ней появилась большая круглая голова с чёрными глазами-бусинами и таким же чёрным ртом. Голова сначала посмотрела вниз на пол комнаты, потом – вверх на меня и вдруг сказала: «Чашку отдай!»

      Глава 4. Его зовут Маркус

      От неожиданности я открыл рот. Брови поползли вверх, а руки скомкали край одеяла.

      – Чего уставился? – спросил человечек. – Чашку, говорю, отдай! Пить охота.

      Я рассматривал незнакомца. Крошечный, не больше моей ладони, он был словно сделан из верёвки. На голове – повязка белой ниткой, и такая же – под коленкой на левой ноге. Человечек был одет в чёрные шорты и маечку.

      «Вот класс, – подумал я, – живая игрушка! Но никто же не поверит, если расскажу».

      Тем временем верёвочный человечек забрался на край сундука, сел на него и свесил ноги.

      – Д-а-а-а, – услышал я тихий вздох, – глухой какой-то попался. И вор к тому же, – посмотрел он на меня своими крошечными глазами.

      – Нет у меня чашки, – ответил я ему, – сестре отдал. На сундук выменял.

      Человечек склонил голову в бок, словно прижимал ухо к плечу: «А пить-то всё равно хочется!»

      И тут я решил, что мог бы сходить на кухню за своей кружкой. Она совершенно точно понравится незнакомцу, я-то её любил.

      – Ты не уйдёшь? – спросил я его в дверях.

      И когда человечек покачал своей большой головой, осторожно вышел из детской и прокрался на кухню. Дома все спали. Даже Барбарис.

      Когда я вернулся с любимой кружкой в детскую, незнакомец уже сидел на моей подушке, гладил наволочку ладошкой и смотрел по сторонам.

      – Отличная койка, – сказал он мне. – Тепло и сухо. – И растянул рот в улыбке.

      – Я принёс тебе воды, пей.

      И тут я увидел: красный человечек даже меньше