Ар-Деко. Андрей Круз

всю ее биографию поведать, во всех версиях.

      Версии обычно менялись, равно как и княжеское достоинство бабки время от времени превращалось в графское, а однажды Том проговорился о чем-то таком, из чего я сделал вывод, что бабка в России жила, но служила там в горничных, похоже.

      – Мог бы еще раз послушать, история интересная, – ухмыльнулся Том. – Твое здоровье, – отсалютовал он рюмкой.

      – И твое, – вернул я салют.

      Кем бы бабка ни была, а наливки делать она точно умела и Тома научила.

      – В Америке я их не делал никогда, а тут вот начал. И понравилось. Кстати, сливовую хочешь попробовать? И даже апельсиновую сделал, благо что тут апельсинов что картошки в Польше, но вот пока сам не пойму, как получилось.

      – Давай когда за ответом приду, тогда сливовую. Мешать не хочу, да и эта очень нравится.

      Душой я совсем не кривил, нравилась: я отпить успел.

      В дверь позвонили, когда я рюмку почти опустошил. Том насторожился, затем знаком мне показал на дверь в магазин. Я его понял, никому ни с кем не нужно здесь встречаться: меньше знаешь, спокойней спишь. При этом он забрал со стола мою рюмку, одну из бутылок и быстро убрал все в шкаф. Соображает.

      Вообще у него в магазине телефон есть, можно заранее о визите договориться, да вот не хочется заранее. Это не очень хорошо, когда тебя в таких делах кто-то не просто ждет, но еще и может кому-то предложить подождать тебя вместе. Людям Антенуччи, например, если вдруг прослышал о награде.

      Поэтому я лишь молча кивнул и тихо проскользнул за дверь, которую Том для меня отпер.

      – Можешь через магазин уйти, просто засов сними. Осмотрись сперва только, – шепнул он.

      – Я понял.

      Дверь за мной закрылась, я остался один в темноте, в окружении смутно видимых пылесосов на полках. Нагнувшись, я подкрался к витрине, выглянул через стекло из-под наклеенного рекламного плаката, гарантировавшего, что с пылесосами «Софтвинд» справится любая женщина.

      Машина. Чуть дальше по улице, у входа во двор, но в машине никого не вижу. Не знаю, сколько людей приехало, но они все пошли к Тому, похоже.

      Тихо отодвинул хорошо смазанный и почти бесшумный засов, приоткрыл дверь, огляделся. Да, никого, переулок пуст, лучше идти прямо сейчас. Тихо наружу, придержать дверь, чтобы пружина ею не хлопнула. Вот так, нормально. И по переулку в сторону от Костюшко, опять в обход.

      Машина оказалась четырехдверным «Плимутом», вроде бы серым, но сейчас уже темно, а именно в этом месте света мало. В салоне и вправду никого нет, от мотора тянет теплом. Точно, это как раз визитер Тома или визитеры на ней подъехали. Ну да ладно, мне главное ни с кем лишним здесь не встречаться. Так что я прибавил шагу и направился дальше, вдоль по переулку, где светилась вывеска маленького бара, неоригинально для этих краев называвшегося «Пирамида». Чуть дальше по улице какой-то человек в кепке набекрень шел, заметно покачиваясь, как раз из бара, наверное, а больше и никого. Слышен шум со стороны главной улицы, где-то женщины переговариваются на польском – наверняка из окна в окно, судя по