Единожды солгав. Харлан Кобен

знаю. Он очень хорошо к тебе относился, Эдди.

      – Если мы можем что-то сделать для вас с Лили…

      «Лучше бы ты обратил наконец внимание на собственных детей», – подумалось Майе, но сейчас ее всегдашнее раздражение на зятя куда-то испарилось, расползлось, точно прохудившийся плот.

      – Мы справляемся, спасибо.

      Эдди умолк, как будто прочитал ее мысли – не исключено, что в данном случае так оно и было.

      – Прости, что не смогла прийти на твою прошлую игру, – сказала Майя Алексе. – Я обязательно приду на завтрашнюю.

      Всем троим сразу стало неловко.

      – Ну, это совершенно не обязательно, – ответил Эдди.

      – Все в порядке. Мне полезно будет немного развеяться.

      Эдди кивнул и, забрав Дэниела с Алексой, направился к машине. Девочка оглянулась на ходу. Майя ободряюще улыбнулась ей. «Ничего не изменилось, – говорила эта улыбка. – Я по-прежнему всегда буду рядом, как обещала вашей матери».

      Майя наблюдала за тем, как семейство Клер усаживается в машину. Дэниел, дружелюбный четырнадцатилетний подросток, плюхнулся на переднее сиденье. Алекса, которой было всего двенадцать, в одиночестве устроилась сзади. С тех пор как не стало ее матери, она, казалось, постоянно втягивала голову в плечи в ожидании следующего удара. Эдди помахал рукой и, устало улыбнувшись Майе, сел за руль.

      Он медленно тронулся с места, и Майя проводила их взглядом. Когда машина отъехала, Майя заметила, что чуть поодаль, прислонившись к дереву, стоит детектив из отдела по расследованию убийств, Роджер Кирс. На кладбище. В день похорон. Ее так и подмывало подойти и высказать ему все в лицо, потребовать ответов, но тут Джудит вновь коснулась ее руки.

      – Мне бы очень хотелось, чтобы вы с Лили поехали вместе с нами в Фарнвуд.

      Упоминая в разговоре свой дом, Беркетты всегда именовали его исключительно Фарнвудом. Наверное, если Майя породнилась с таким семейством, рано или поздно сама превратилась бы во что-то подобное.

      – Спасибо, – покачала головой Майя, – но, думаю, Лили сейчас будет лучше дома.

      – Лили, да и вам обеим, сейчас будет лучше с родными.

      – Спасибо за предложение.

      – Я серьезно. Лили всегда останется нашей внучкой. А ты – нашей дочерью.

      Джудит еще раз сжала ее руку, чтобы подкрепить свое высказывание. В устах Джудит оно прозвучало очень мило, в духе тех речей, которые она зачитывала с телесуфлера на своих благотворительных балах, но это была неправда, во всяком случае, в том, что касалось Майи. Никому из тех, кто вошел в семью Беркетт, не удалось стать для них кем-то большим, нежели чужаком, с присутствием которого приходилось мириться.

      – В другой раз, – ответила Майя. – Уверена, вы меня понимаете.

      Джудит кивнула и сухо обняла Майю. Брат и сестра Джо последовали ее примеру и с опустошенным видом двинулись к лимузинам, которые должны были отвезти их в беркеттовский особняк.

      Ее бывшие однополчане по-прежнему маячили поодаль. Майя встретилась