Хлеб наш насущный. Собрание сочинений. Том 9. Николай Максимович Ольков

журавлей, они словно специально ночами пролетали над зоной и грустно прощались с ее обитателями. Вспоминалась деревня, школа, дружные походы на картошку в колхозные поля, безногий учитель немецкого Эмиль Иванович, безжалостно обличавший недобросовестных копальщиков, нащупав своей тростью оставленный в твердой земле клубень. А еще костер, в котором пекли картошку, а потом все вместе ели, разламывая подгоревшую корку и посыпая крутой солью пушистую от крахмала мякоть. К концу дня все разбредались, старшеклассники обнимались в ближайших кустах, размазывая по щекам друг друга угольные следы от картошки.

      Родя после удачной работы в банке отпустил парней, сказал, что больше ни в чем участвовать не будет, есть серьезные дела, но они ходят на тренировки и качают мышцы. Через месяц обещал проверить. Настена в институт не поступила, но и не особенно огорчилась. Работала в том же магазине, дома блюла порядок, научилась вполне прилично готовить. Родион заметил в ней и другие перемены, но не придал им значения. Вечером в постели Настена включила большой свет:

      – Родя, у нас будет ребенок.

      Родион промолчал, потом переспросил:

      – Ты об этом только сегодня узнала?

      – Нет. Но боялась тебе говорить.

      – Сегодня насмелилась?

      – Родя, ты разве не рад этому? – вдруг испугалась Настена.

      Родион встал, накинул на себя рубашку:

      – Ребенка не будет. И тебя тут больше не будет. Собери свои вещи и переезжай в общагу.

      Настена заревела в голос, Родя встал, на кухне заварил крепкий чай. Настена вошла, села напротив:

      – Куда я пойду, Родя? Зачем ты так со мной? Я же думала жить. И куда я с ребенком?

      – В больницу. Там знают, что делать. Денег я дам. Все, уходи, завтра переедешь.

      – Родя, а ты куда, ведь ночь? – она цеплялась за последнюю соломинку.

      Он ничего не ответил, последним троллейбусом доехал до гостиницы и снял номер на пару дней. В роскошной свежей постели не спалось, Настену было жалко, она добрая, симпатичная. Родион вспомнил, как в деревне мужики учили: «Бери бабу такую, чтобы в доме была хозяйка, на улице красавица, чтобы другим глянулась, а в кровати чтобы продыху тебе не давала». Родя хихикал вместе с другими ребятишками, не имея ни малейшего представления о трех важнейших качествах женщины. Теперь он мог сказать, что Настена отвечала всем требованиям. Но не вовремя все это! Сейчас ему не хватает только семьи. Придет Доктор, начнутся такие дела, что и про жену и про детей забудешь. Он оправдывал себя, что она сама виновата, надо было что-то предпринимать, не девочка. Думать о ее будущем боялся и не хотел. Да, жестоко, но у него путь такой, стезя, как говорил Доктор, и тут не место мирихлюндиям. Все врачи сделают, денег он оставил, через неделю будет как новенькая…

      Утром заметил двух молодых людей, которые уж очень подозрительно точно шли по его следу. Специально прошел тротуаром мимо своего дома,