Персональный апокалипсис. Татьяна Коган

У каждой маленькой девочки есть ангел, который ее оберегает.

      – И у меня есть? – заинтересовался ребенок.

      – Разумеется!

      – А какой он, какой?

      – Ну-у… – Томас задумался. – У ангела медные волосы и песочного цвета глаза.

      – Желтые? – пояснила девочка.

      – Ага.

      – А такие бывают?

      – У ангелов-то? Еще как.

      Тина улыбнулась и прикрыла веки. Крайтон молча наблюдал, как плавно вздымается и опускается ее грудь.

      Мэдди коснулась его плеча. Они вышли из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

      – Мне очень это не нравится. – В ее больших темных глазах плескалась тревога.

      – Днем повезем в больницу. Пусть проводят обследование, берут все анализы, какие им там нужны! – жестко проговорил Томас.

      – Они ведь не найдут у нее ничего дурного? – обычно уверенный, энергичный голос Мэдди теперь звучал жалобно, просяще.

      Томас притянул жену к себе и поцеловал в висок, вдохнув пряный цветочный аромат волос.

      – Все будет хорошо.

      Несколько мгновений они стояли не двигаясь, в полной тишине, пока Мэдди не вскинула подбородок:

      – Пошли, накормлю тебя.

      – Иди ложись, а я поем и присоединюсь.

      Облокотившись на подоконник, Томас пил кофе с бутербродом, всматриваясь в предрассветные сумерки за окном. Одинокий фонарь освещал крошечный участок тротуара. Из разбитого асфальта торчал толстый стебель засохшего бурьяна. Томас окинул взглядом комнату: интерьер далеко не королевский. Они снимали маленькую квартиру, единственным преимуществом которой была невысокая цена и относительная близость к центру. Кухня вмещала плиту, пару шкафов, стол, два расшатанных стула и полосатую раковину. Однажды Мэдди купила дорогое чистящее средство. В рекламе говорилось, что оно отмоет и вековой налет грязи. Прыснула по периметру раковины и оставила минут на двадцать, чего оказалось достаточно, чтобы стекающие ручейки «волшебного» средства разъели эмаль, превратив умывальник в зловещее творение авангардистов.

      Неужели в этой халупе пройдет вся его жизнь? Что он видел в свои двадцать семь? Он даже за пределы штата Иллинойс выезжал лишь один раз, когда по пьянке угнал с парнями тачку у одноклассника. Бобби был заносчивый, родители купили ему приличный автомобиль, и он частенько отвешивал обидные комментарии в сторону тех ребят, которые ездили в школу на автобусе. Ему хватило мозгов не обращаться в полицию – иначе вряд ли бы он дожил до выпускного. Впрочем, они же не звери: покатались и машину вернули. Правда, изрядно помятую.

      Томас оставил грязную кружку в раковине, выключил свет и улегся в кровать. Мэдди что-то сонно пробормотала и прильнула спиной к его груди. Томас долго лежал без сна, слишком расстроенный, чтобы сомкнуть глаза. В голове крутились безрадостные мысли, и он был бессилен остановить их хаотичный хоровод. Так больше нельзя. Нельзя, чтобы его дочь влачила нищенское существование. Нужно куда-то двигаться.

      Он дает себе две недели, чтобы