Замок четырех ветров. Валерия Вербинина

он отказался. Такое же предложение сделали доктору Мюллеру и даже пообещали ему, что разрешат охотиться на графских землях, сколько ему захочется. Мюллер – страстный охотник, он заколебался, но его жена узнала о планах мужа и устроила скандал, так что он тоже был вынужден отказаться.

      – И только мы согласились, – произнесла я.

      – Может быть, нам не стоило этого делать, учитывая все обстоятельства, – заметил мой рассудительный отец. – С другой стороны, на дворе двадцатый век. С какой стати я должен бояться привидений, которым самое место в сказках?

      – Послушай, – сказала я, – мы ведь здесь не одни. Креслеры не просто так выделили нам комнаты в этом крыле, рядом с их спальнями. И потом, если вдруг что-то окажется не так, мы не привязаны к этому замку. Мы в любой момент можем уехать в Шёнберг и поселиться там. Хотя, – добавила я, – мне не очень хочется туда возвращаться, потому что, по правде говоря, замок мне нравится.

      – По крайней мере, – проговорил отец, глядя на Ружку, которая вертелась возле нас, – пока тебя охраняет такой зверь, я спокоен…

      – Ружка вовсе не собака, – возразила я, – и она не обязана меня охранять. А что касается замка, поживем – увидим.

      Глава 10

      Голос в ночи

      По законам повествования после столь внушительного вступления мне в ту же ночь должны были явиться все замковые привидения разом. Но ничего, ровным счетом ничего не произошло. Я прекрасно выспалась в роскошной кровати под балдахином, с аппетитом позавтракала (причем завтрак был много лучше того, который обычно готовили в доме Эвелины) и вместе с отцом и Ружкой уехала в Шёнберг.

      На почте сослуживцы засыпали меня градом вопросов, а я смущалась, не зная, как на них ответить.

      – Ну, замок… в плане похож на квадрат, с внутренним двором. Вокруг сад, позади замка пруд, а в нем чудесные кувшинки…

      – Подводя итоги: кувшинки Анастасия Михайловна заметила, а призраков – нет, – объявил Гофман, улыбаясь во весь рот.

      Я не стала рассказывать ни про то, как тщательно запирала засовы на двери, ни про кровать под балдахином. Первое выглядело бы глупо, второе звучало бы неуместным хвастовством среди людей, которые с трудом сводили концы с концами.

      Во второй половине дня на почту пришла Эвелина.

      – А я все глаз не могла сомкнуть, все думала, как вы там! – сказала она. – Ужасно обидно, что наш новый дом такой маленький. Я себя чувствую так, словно выжила вас оттуда…

      Она пожелала в подробностях узнать, как я устроилась, а потом, улучив момент, когда ее никто не видел, сунула мне в руку какую-то тряпочку. Развернув ее, я увидела нечто вроде фигурки, сделанной из янтаря.

      – Возьми, – произнесла Эвелина, – тебе он нужнее, чем мне. Это талисман моего народа, который оберегает от злых духов.

      Я растерялась – как растерялся бы любой человек, считающий себя несуеверным, когда получает такой подарок от того, кто как раз придает суевериям большое значение. Отказаться было нельзя – я видела, что Эвелина не без труда отрывала