Всего лишь капелька яда. Марина Серова

здесь, как понимаешь, нет, поэтому старайся содержать все в порядке.

      У меня не было времени на подробный инструктаж, поэтому я, выйдя за ворота и проследив, чтобы Эмма заперлась как следует, поехала в косметический салон «Элеонора». Но потом внезапно передумала и, прибавив скорость, поехала в Кукушкино, разыскивать дачу Липкиных. Если мне повезет, думала я, то успею увидеть, как трудятся наши доблестные эксперты и инспектора уголовного розыска. Хорошо бы увидеть Якова. Бедный Яша.

      И хотя я гнала очень быстро, в Кукушкино въехала лишь в шестом часу. Отыскать дачу Якова оказалось очень простым делом: только вокруг его владений скопились автомобили и люди. Это были и его соседи по даче, и какие-то знакомые, и, конечно, зеваки. Машины «Скорой помощи» не было, а это означало, что тело уже увезли. Но какие-то люди что-то искали в траве, мерили расстояние от забора до стен дачного дома. Некоторые из них знали меня в лицо. Я им была как бельмо на глазу. Поэтому я, стараясь держаться от них подальше, не спеша обошла вокруг большого двухэтажного дома и заглянула в открытое окно, пытаясь понять, где именно произошло убийство.

      Затем, улучив момент, проскользнула внутрь дома и там без труда нашла комнату, на полу которой виднелся очерченный мелом силуэт лежащего человека и лужа потемневшей и уже успевшей подсохнуть крови. А вот и кресло, на котором сидел перед смертью Яков Липкин. Все стекла в комнате целы, окна открыты. Я заметила, что отсутствует сетка от комаров. Мне это показалось странным.

      В комнате стоял письменный стол, на котором лежали лишь газеты, журналы, томик Синявского и «Чемодан» Давлатова. Пепельница, полная окурков, кувшин с засохшими желтыми розами, телефон.

      Кресло обращено к телевизору, который в настоящий момент был выключен.

      Я осмотрела все двери, замки и замочные скважины и нигде не обнаружила следов взлома. Значит, преступник спокойно вошел в дом, поздоровался с хозяином, а потом достал пистолет и выстрелил ему в голову. Хороший гость, ничего не скажешь. Гнать таких в шею…

      В траве я нашла горошину подсохшей жевательной резинки, использованный презерватив и апельсиновую корку, еще довольно мягкую на ощупь. Все это я рассовала по разным пакетикам, села в машину и, стараясь не обращать внимания на комментарии, которые преследовали меня все время, пока я находилась на даче, поехала в город.

      В половине восьмого я была в салоне «Элеонора». Он работал до десяти часов. Какое счастье!

      – Девушка, приведите, пожалуйста, мою голову в порядок, сделайте мне какую-нибудь успокоительную масочку с массажем на лице, маникюр, а я в это время подремлю, – сказала я, доставая деньги и прислушиваясь к разговорам девушек, работающих в салоне. Меня интересовала Света-визажистка, которая, по словам Эммы, позвала ее к телефону, когда позвонил шофер Якова Андрей, чтобы сообщить ей о смерти мужа.

      – Присаживайтесь. – Ко мне подошла уже другая девушка, не та, к которой я обращалась минутой раньше. – Вы будете стричься или вам просто помыть волосы и уложить их?

      – Второе, –