Стальные грозы. Александр Зорич

меткого огня «Гиты» танк номер 44 остался без ходовой, а машина комвзвода Ченцова застряла под рухнувшим ледяным карнизом…

      В ответ ударили плазмопушки «Шамширов» Чадовича. Но плазма лишь без толку расплескалась по каньону, отразившись от силовых щитов неугомонного фрегата.

      Убравшись с линии огня «Гиты» за выпирающий из стены каньона протяженный каменный лоб, экипаж Растова смог посовещаться в относительно спокойной обстановке.

      – Надо вырубить его щиты, – сказал Помор.

      Растов не спорил.

      – Ясное дело! – воскликнул он. – Но где эмиттеры? Целиться куда?!

      – А мне почем знать? Нас такому не учили.

      – Меня, как выясняется, тоже.

      Неожиданно заговорил Лунин – он успел немного прийти в себя. Хотя голос у него был как у сильно пьяного гражданина вечером пятницы.

      – Надо… расстрелять генератор щита… он… сильно греется… значит… на корпусе… должны быть… панели охлаждения.

      Лунину возразил Игневич:

      – Греется-то греется. Только в лобовой проекции мы его совсем не видим. Целиться надо в носовые эмиттеры щита.

      – Ну а эмиттеры где? – осведомился Растов.

      – Их под обшивкой не видно. Но по инфракрасному каналу должны проявляться. Такие… вроде как крестики.

      – Крестики? – переспросил Кобылин. – Горячие?

      – Наоборот, холодные. Там жидкий гелий циркулирует. Сверхпроводимость и все такое, – пояснил Игневич.

      Эту мысль Растов донес и до других экипажей роты.

      В последовавшем затем скоротечном огневом бою трем танкам удалось захватить единственное обнаруженное тепловизорами холодное пятно ровно по центру покатого лба «Гиты» и отправить туда добрую порцию стали. «Динго» в этом соревновании не участвовал по причине поломки башни и поддержал вылазку роты беглым огнем куда бог пошлет.

      Растов с Игневичем сопровождали каждое попадание в область холодного пятна азартными матюгами. Однако визуально ничего не менялось. Если, конечно, не считать фонтанов искр – голубых, серебристых, изумрудных, – что сыпались из новых пробоин.

      Наконец Растов сообразил, что выключение носового сегмента щита правильнее всего протестировать выстрелом плазменной пушки.

      – Товарищ подполковник, – обратился он к Чадовичу, – ваша помощь нужна. Мы тут, можно сказать, научный эксперимент проводим.

      – Эксперимент?.. Ну-ну. Что надо делать?

      – Стреляйте по носу фрегата… Мы, кажется, сняли защитное поле!

      Чадович не разделял веры Растова в чудо. Но просьбу все-таки выполнил.

      И – ура!

      Триста тысяч раз ура!

      Все заряды плазмы прошли!

      Нет, искалеченная «Гита» не поспешила исчезнуть в облаке взрыва. Однако сожженные носовые дюзы и обзорный радар заставили командира фрегата считаться с танками друджвантов.

      Фрегат немедленно перенес огонь на танки Чадовича.

      Потрепанная рота Растова получила передышку и, воспользовавшись ею, наконец-то смогла