Наваждение (сборник). Николай Куценко

и родословной. Он мечтал: со временем не только Европа, но и весь мир откроет границы, уничтожит визы и барьеры, а стоимость билета в любую страну будет зависеть лишь от количества километров между городами.

      Популярность Тельме росла – его стали приглашать на телевидение, радио, в университете появился журнал, главным редактором которого он стал. Молодая Ида, его невеста, не разделяла интересы Тельме – они казались ей искусственными, нереальными, вымышленными. Но запах успеха Тельме пьянил ее, и она не решалась возражать. Как-то раз они гуляли по улице и увидели, как спариваются две собаки – черная и белая. Первая была крупнее и лезла на вторую.

      – Посмотри, как это ужасно, – сказал Тельме.

      – Что в этом плохого? Это же природа. И мы – часть этой природы.

      – Лучшая часть! Лучшая! Мы никогда не опустимся до подобной низости как эти безмозглые существа. Мы гораздо выше низменных потребностей!

      – Что же нам теперь, любовью не заниматься?! – удивилась Ида.

      – Ты меня не поняла. Конечно заниматься. Но только не так, а – цивилизованно. А со временем, когда человек преодолеет все свои инстинкты, свои низости и животные желания – люди будут рождаться без секса, из пробирок!

      – Да зачем же это надо? Что же это за жизнь-то будет?

      – Торжество разума – исчезнут запреты, исчезнут границы, со временем – не станет преступности, а после – денег. Мир станет совершенным. Мы будем принимать беженцев из бедных стран и превращать их в нас! Мы станем крепкими и сильными.

      – Это все идиллия… миф, – прошептала Ида, – это все теория. Мы – другие. В нас сильны инстинкты и я бы не против, например, с тобой заняться сексом где-нибудь в парке, – она привстала на цыпочки и нежно поцеловала Тельме в щеку.

      Затем Ида схватила Тельме за руку и потащила вглубь парка, где не ходят люди. Вначале Тельме, не понимая, что происходит, поддался Иде, но после остановился:

      – Ты что делаешь? – спросил он, – Ты что хочешь?

      – Я хочу, чтобы мы с тобой спрятались от всех и занялись любовью.

      – Брось валять дурака. Сделаем это дома, вечером. Рядом с камином.

      – А я хочу сейчас! – вспылила Ида, – Дома мне уже не интересно и не хочется.

      – Что значит не интересно? Ты же не думаешь, что мы будем тут с тобой, как две эти собаки в парке?

      – А вот и думаю, что в этом такого? Пойми – у нас такие же инстинкты, как и у них. И у меня они есть, и у тебя.

      Их спор продолжался долго. Они поссорились и поехали домой разными машинами. Вечером Ида сидела на кухне и пила вино. В одиночестве. Ее глаза были грустными и печальными. Утром – собрала вещи и уехала. На столе лежала записка с одной лишь надписью: «Тебе не изменить мир, ты зря возомнил себя Богом».

      «Зря…. Богом, – подумал Тельме, – ты еще пожалеешь, что так поступила. Глупая деревенская дура! Скоро обо мне будут писать все газеты мира!», – от ненависти он разорвал записку, бросил ее остатки на пол и стал давить их ногой.

      Вечером у него было выступление перед группой