Стеклянный страж. Дмитрий Емец

со знанием дела сказал банан.

      Его верхняя половина сломалась, и выглянула распаренная физиономия Чимоданова. По нему не читалось особого разочарования, что он лишился магии. Главным и огромным плюсом Чимоданова всегда было воспринимать вещи как данность. Закинь собаку на Северный полюс – она встряхнется, осмотрится и бойко побежит искать, где согреться, а человек будет ныть, стонать и размышлять, за что ему, умному и хорошему, такое наказание.

      – Привет! – сказал Меф, протягивая руку.

      В ответ ему неохотно сунули ватную трехпалую ладонь, имевшую размер боксерской перчатки.

      – Уже, – буркнул Петруччо.

      – Что уже?

      – Здоровались.

      – Разве? Когда?

      – Ну когда-нить. Че повторяться-то? Один раз скажешь «здрасьте», а другие встречи уже прицепом. Если не прощаться, то и сойдет! А то башка пухнет помнить, кого сегодня видел, а кого нет.

      Меф улыбнулся. Чимоданов был, как всегда, в своем репертуаре.

      – Тебе не жарко? – сочувственно спросил Меф, наблюдая, как Петруччо, отдуваясь, вытирает пот со лба.

      – Вихровой все равно хуже. Она в купальнике торчит в моло€чке. Изображает тропическое лето! А знаешь, что такое молочка? Два ряда открытых холодильников и жуткий дубняк! Вчера их там трое было, сегодня две другие заболели! – злорадно поведал банан.

      У дурака, как известно, две радости: первая радость – когда самому хорошо, вторая – когда другому плохо.

      – А Мошкин тоже тут? – спросил Меф.

      – Ага, ща! Будет он! Мошкин теперь на полиграф полиграфыча учится, – сказал Петруччо, пожалуй, даже с теплотой. – А ты поступил?

      – На биофак. Пока на вечернее, а там, сказали, видно будет.

      Чимоданов заинтересовался.

      – А че там? Крыс режете?

      – На дневном не знаю как. А мы вроде нет, – сказал Меф, проучившийся пока что только две недели.

      – А лягушек?

      Меф мотнул головой.

      – А-а-а! – разочарованно протянул Петруччо. – А трупы? Трупов тоже не вскрываете?

      Узнав, что трупы вскрывают в основном медики, Чимоданов разочаровался в Буслаеве еще больше. Меф пообещал себе, что в следующий раз будет всем говорить, что не вылезает из анатомички неделями и единственный не теряет сознание, когда все вокруг уже в обмороке.

      – Лопать хочешь? – предложил Петруччо, толчком придвигая к Мефу коробку, набитую под завязку продуктами.

      – А можно разве? – спросил Буслаев, выуживая из кучи глазированный сырок.

      – Это можно. Просрочка, – пояснил Чимоданов, кивая на зачеркнутый фломастером ценник.

      – Я думал: просрочку уничтожают! – сказал Меф, вспоминая докладные, которые писала на него Митина.

      – А мы что делаем? – удивился Петруччо. – Не боись, не траванешься! Я знаю, что брать. Йогурты не тухнут, всякая нарезка колбасная тоже, а вот с творогом лучше не связываться, если дата пролетела… Кстати, тебе телевизор не нужен дешево? Тут пацанчик один телевизорами занимается. Нормальные телевизоры, новые,