Сборник рассказов от Электроника из Эрмитажа. Валентин Пономаренко

«Обои в зачаточном состоянии более закончены, чем этот морской пейзаж», критик Луи Леруа обозвал отступников импрессионистами, в честь названия одной из первых картин нового стиля, Клода Моне.

      С тех пор, правда, через много лет, это направление стало яркой красотой льющегося счастья. Для импрессиониста не так важно, что изображено на рисунке, но важно как изображено! Если судить по их картинам, то жизнь – это череда маленьких праздников, вечеринок, приятных времяпрепровождений за городом или в дружеском окружении. Импрессионисты одними из первых стали рисовать на воздухе, не дорабатывая свои работы в мастерской. Как сказали об одном из них, Ренуаре: «Это живописец счастья!», которое льётся из всех полотен, откуда чёрный цвет был, просто изгнан, оставив радугу

      семи цветов солнечного спектра.

      Да, в этих залах Огюст Ренуар, Сезанн, Клод Моне, Эдгар Дега, Камилл Писсарро, Альфред Сислей, Берта Моризо, Эдуард Мане.

      «О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух»… Просвещайтесь, граждане, просвещайтесь и Ваша жизнь станет намного интересней!

      Покинув французских художников, пройдёмся по Министерскому коридору, любуясь, огромными гобеленами и войдём в Фельдмаршальский зал, где помещены парадные портреты русских фельдмаршалов, чем и объясняется его название. С конца XVIII в., когда рядом с дворцовой церковью был построен новый Тронный Георгиевский зал (куда мы и направляемся), возникла необходимость придать парадный вид всем помещениям по направлению к главной Иорданской лестнице. По ней поднимались во второй этаж приглашенные лица (вспомните визит кузнеца Вакулы за черевичками царицы, всё было натурально, съёмку разрешили в ночном Эрмитаже). И это во многом определило место возникновения Петровского, за ним Гербового залов, а также Военной галереи двенадцатого года.

      Но это всё слева. А всего в двух шагах, справа, главная лестница Эрмитажа – Иорданская. Почему Иорданская, да всё очень просто. Есть одна библейская дата, которая в России приходится на лютый январь, и это Крещение, которое в Петербурге, как и во всей стране, сопровождалось особым ритуалом. В столице таким местом была Нева у Зимнего дворца, напротив Петропавловской крепости. Во льду вырубалась обширная полынья, над ней сооружался временный деревянный храм с широкой террасой и открытой галереей. На террасе священники совершали молебен, а на галерее размещали знамена гвардейских полков. Их приносили для освящения водой из проруби – так называемой Иордани. После Обедни в Зимнем дворце высшее духовенство во главе с митрополитом выходило на Иордань – служить молебен с водосвятием. Затем появлялись сам Император и Великие князья (женщинам Николай II запретил страдать в крещенские морозы). Высший иерарх опускал в воду крест. В это время из пушек Петропавловской крепости и на Стрелке Васильевского острова давали салют 101 залпом. Считалось, что в этот момент вода в проруби мгновенно становилась святой, и все по очереди