Алая королева. Виктория Авеярд

Мало у кого есть шанс продвинуть свою дочь в королевы. Серебряные собрались здесь, чтобы поразвлечься.

      Но встречались и такие, кто явно не разделял праздничного настроения. Среброволосое семейство, расположившееся в обтянутых черным шелком креслах справа от ложи короля, – яркий тому пример. Патриарх семейства обладал пронзительными черными глазами и бородой клинышком. Чуть в стороне внизу собрались представители семейства, чьими цветами были темно-синий и белый. Приглядевшись, я, к своему немалому изумлению, узнала Самсона Мерандуса, шепчущего, которого на днях видела сражающимся на арене. В отличие от других молодой человек мрачно уставился себе под ноги. Выглядел он каким-то рассеянным. Я решила, что буду держаться подальше от него и его страшного мастерства.

      Как ни странно, но ни единой девушки, годящейся принцу в невесты, я не видела. Тогда я решила, что они ожидают в другом месте, все в надеждах вырвать корону из рук своих соперниц.

      Время от времени кто-то из господ нажимал квадратную металлическую кнопку на столе. Зажигался свет, сообщая, что серебряным понадобилась служанка. Те, кто стоял поближе к дверям, спешили на вызов, а остальные переминались с ноги на ногу и дожидались своей очереди. Как назло, когда я очутилась перед дверьми, хмурый черноглазый патриарх хлопнул ладонью по кнопке на своем столе.

      Спасибо небесам за быстрые ноги, которые ни разу меня не подвели. Я юркнула в толпу, как змейка, лавируя между слоняющимися людьми. Сердце громко стучало в груди. Вместо того чтобы обворовывать этих людей, я вынуждена им прислуживать. Прежняя Мара Барроу не знала бы, смеяться ей или плакать над своим более поздним воплощением. Но она была глупой девчонкой, а мне приходится за нее расплачиваться.

      – Что угодно, сэр? – обратилась я к главе семейства.

      Про себя я тотчас же выругалась. Правило гласит: «Ни с кем не заговаривай первой». И я его нарушила.

      Но патриарх, кажется, не обратил внимания на мою бестактность. Он со скучающим видом протянул мне пустой стакан для воды.

      – Они с нами в игрушки играть задумали, Птолемей, – обратился старик к молодому мускулистому мужчине, сидевшему рядом.

      Как же не повезло парню! Его назвали Птолемеем…

      – Всего лишь демонстрация власти, отец, – ответил Птолемей, осушая свой стакан.

      Он протянул мне стакан, и я, не помедлив и секунды, приняла его у мужчины.

      – Они заставляют нас ждать, потому что могут себе это позволить.

      Они – это члены королевской семьи, которые еще не появились в своей ложе. Слышать, как серебряные с таким презрением отзываются об августейших особах, было, мягко говоря, необычно. Вообще-то красные любят поругать короля и прочих благородных, если это ничем им не грозит. Просто раньше я думала, что злословие – исключительно наша прерогатива. Эти люди и дня не страдали так, как страдаем мы. Почему же тогда они грызутся, как собаки?

      Мне бы хотелось остаться и послушать, но это было бы нарушением правил.