Ангел боли: Три четверти его души. Чингиз Абдуллаев

следить за всеми перемещениями.

      – Ты нервничаешь, – тихо заметил Брюлей, подойдя к Дронго.

      – Да, – признался тот. – Но ведь он понимает, что мы его будем ждать. Почему же идет на такой риск? Почему?

      – Этого мы не знаем, – ответил Брюлей, – но возможно, что сегодня узнаем. Только не нужно так дергаться, все должно пройти нормально.

      Миновал еще час. Дронго казалось, что время движется очень медленно. Он вспомнил, что еще в молодости зарекся обижаться на время, поражаясь тогда его скоротечности. Тогда ему представлялось, что секундная стрелка бежит слишком быстро, а ведь средняя человеческая жизнь, измеряемая всего двадцатью или двадцатью пятью тысячами дней, – краткое мгновение, из которого надо вычесть сон, воспоминания, ненужное времяпрепровождение… На подлинную жизнь остается совсем мало. Именно поэтому он старался растянуть каждый час, каждую минуту своего существования. Но сейчас время будто остановилось, секундная стрелка ползла еле-еле. В какой-то момент Дронго даже подумал, что его часы испортились.

      За десять минут до назначенного времени в конце площади появилась Луиза Фелачи. Ее сопровождал Маурицио. Оба сотрудника полиции не торопясь двигались по направлению к собору.

      – Внимание, – громко произнес Модзони, взяв передатчик. – Начинаем работать. Они уже на площади.

      Дронго поднялся в очередной раз и подошел к окну. Стекла были достаточно темные – с площади его не могли увидеть. Он почувствовал, что от волнения у него задергалась левая щека. «Что же придумает убийца на этот раз?» – с тревогой подумал Дронго.

      Глава 3

      Площадь Святого Марка в длину более ста пятидесяти метров, а в ширину – чуть больше восьмидесяти. В летние месяцы она плотно забита толпами туристов. Зимой их несколько меньше, хотя Венеция привлекает гостей во все времена года. Когда на площади появились Луиза Фелачи со своим спутником, Дронго показалось, что все вокруг словно замерло. Они двигались от музея Коррера, находящегося в основании буквы «П», по направлению к собору Святого Марка.

      Дронго, нахмурившись, смотрел вниз. Брюлей, достав трубку, стоял рядом с ним. Террачини, обнаружив, что у него закончились сигареты, попросил одну у Модзони. Тот покачал головой – молодой комиссар не курил. Кто-то из сотрудников полиции, находящихся в комнате, протянул Террачини пачку сигарет. Тот благодарно кивнул и, достав сигарету, закурил.

      – Внимание, – прозвучал голос Модзони, – к ним кто-то подходит. Будьте внимательны.

      По направлению к появившимся на площади офицерам полиции двигался полный мужчина лет пятидесяти в темной спортивной куртке и темно-красной кепке. «Слишком яркая», – отметил Дронго.

      Незнакомец шел неторопливо, но его целью явно были Луиза и Маурицио. Модзони еще раз предупредил, чтобы оперативные сотрудники, готовые вмешаться в любую секунду, держались рядом с ними. Даже переодетый торговец сувенирами, стоящий неподалеку от места встречи,