Сны принцессы Лилиан. Яна Дубинянская

Значит, дождевую опцию включил все-таки Феликс – сейчас он во все глаза смотрел на командира, и широкое мальчишеское лицо неравномерно покрывалось пунцовыми пятнами. Неловким движением он подгребал к краю стола стопку карт, чтобы «незаметно» столкнуть их себе на колени. Двое других – это оказались тщедушный черноволосый врач Коста Димич и, что совсем уже неожиданно, добродушный увалень Брэд Кертис, системный механик, – давно расправились со «следами преступления» со своей стороны. На лице Димича было легкое философское презрение ко всему на свете и к нему, Александру Нортону, лично. Кертис же сидел спиной к выходу, повернуться при своей комплекции сумел лишь вполоборота и вообще не глядел на командира.

      И что ты им скажешь? Как там у нас дела с речью, приличествующей случаю?…

      На складном металлопластиковом столе, стилизованном идиотом-дизайнером под ажурный столик в летней беседке, осталась горсть серебристой мелочи. Монетки, которые близкие и друзья членов экипажа всучили им перед отлетом, предназначенные упасть на дно какого-нибудь инопланетного водоема. Что ж, трудно не согласиться: можно найти более разумное применение деньгам. Даже таким мелким.

      Феликс Ли перехватил взгляд командира и судорожно накрыл кучку монет ладонью. Похоже, его выигрыш.

      – И какой сегодня курс? – осведомился Нортон. Глупо, черт, как же все это глупо…

      Все трое молчали. Щеки молоденького инженера стали равномерно бордовыми. Он шевельнулся, и карты с шелестом посыпались на пол с его колен.

      – Один к ста, – наконец непринужденно уронил Коста Димич. – Это удобно – один к ста. Мы обычно так и играем. Кроме тех случаев, когда кто-то из ребят хочет пощекотать нервы. Тогда – один к тысяче.

      Командир слегка стиснул зубы. Спокойно. Никто, кроме тебя самого, не виноват…

      – Значит, вы порядочно выиграли, инженер Ли. Поздравляю.

      Стыдно. Сорвался на мальчишке, который и так готов провалиться на этом самом месте. Единственный из всей компании.

      Впрочем, возможно, как раз ему и пойдет на пользу.

      – А в чем дело, командир?! – внезапно взвился флегматичный, как устрица, Кертис. – Где в Уставе написано, что члены экипажа не имеют права развлекаться в свободное время? Времени у нас, слава Богу, хватает, даже с головой. А развлекается каждый как может, вы уж извините. Я не такой ученый, чтобы часами музычку слушать, как, скажем, биолог Брюни… Вы уж простите. И на мальца не…

      – Не надо, Брэд, – скороговоркой выпустил сквозь зубы Ли.

      – Спиртное, табак, вещества психотропного воздействия и азартные игры на борту категорически воспрещены, – ровным голосом автомата отстучал Нортон. Боже, какой идиотизм… – Я цитирую Устав, если вы его подзабыли, механик Кертис. Повторяю: азартные игры.

      – И секс, – равнодушно добавил врач.

      И выпрямился, наслаждаясь эффектом.

      Только что пылавший праведным гневом Брэд Кертис внезапно, словно внутри него переключили некий рубильник, расхохотался во всю свою простодушную глотку. Юный Феликс Ли покраснел еще больше и прикусил