Душа возрождения. Арно Эжен

он убийца, говорят!

      – Люди любят создавать изгоев, – ответил на это Ревиваль.

      – Оправдываете его, маэстро?

      – Ну что вы, это лишь мое мнение. Ну что ж, мои актрисы, не буду терять ни минуты, мне еще нужно показать моему ученику театр.

      – Какой симпатичный юноша, – молвила Белеза.

      – Ангел-Хранитель Италии? – переспросил Альберто.

      – Да, не бери в голову, здесь ты в безопасности, – неохотно бросил Ревиваль, – ну что ж, осматривайся, и добро пожаловать!

      Взгляд Альберто просто приковали стены этого театра.

      – Какие бы великие таланты ни приютило наше время, эти великие таланты всегда оставят кисти след на моих стенах! Что вы видите? Все эти прекрасные росписи – это кисти великих художников нашей эпохи!

      – Удивительно!

      – Искусство – моя вера! Мой театр – моя церковь! Картины – иконы, перед которыми я преклоняю колени! Мой образ жизни – пьеса! Моя актерская одежда – моя ряса монаха, монаха, что служит своей вере в своей церкви, что стремится и борется за идеал!

      – А кто твой Бог? – спросил юноша.

      – Увидишь, мой славный друг, я создам мир идеальный, где люди будут говорить стихами, где все будут удивительно вежливы и прекрасны! Это будет мир идеалов, мир шедевров! – продолжал вдохновенно говорить маэстро Ревиваль, оставив юношу без ответа. – Это сердце моего театра – сцена! Это моя огромная библиотека! Ну, а здесь ряды божественных творений – ряды прекраснейших картин!

      – Ревиваль, сколько здесь залов с картинами? Это здание больше похоже на музей, а не на театр! Какое богатое убранство, таки достойно королей!

      – Мы не богаты, всё, что здесь есть, принадлежит народу. У нас нет ничего, кроме прекрасного. Это великое сокровище. Бывает, что мы голодаем, но нужды великой не имеем.

      – То есть ты даже не берешь плату за право лицезреть полотна?

      – Ах, дитя! Негоже плату за искусство брать. Оно создается для людей, людям и принадлежит! В любой момент пусть приходят и наслаждаются прекрасными творениями!

      – Мессере! Прошу вас, будьте так любезны, не могли бы вы уделить мне немного вашего внимания! – молвил человек в богатом одеянии, что не мог оторваться от картины.

      – Вы меня звали? – любезно ответил Ревиваль.

      – Я в восхищении! Такого я еще не видел! Прошу вас, продайте мне ее!

      – Она не продается, как и любой холст, который вы здесь достойны видеть!

      – У меня частная коллекция, я готов отдать любые деньги!

      – Вы оскорбляете меня! Эти произведения принадлежат публике! А вы хотите подло так упрятать от глаз людских эти полотна и эгоистично наслаждаться ими в одиночку!

      – Любые деньги! Не глупите!

      – Убирайтесь! Вы оскорбили Ревиваля! Не появляйтесь больше здесь, грешник, что прячет от всеобщего внимания произведения искусства!

      Оскорбленный господин удалился из театра.

      – Поделом этому невежде, а теперь, Альберто, позволь, я покажу тебе твои покои.

      Ревиваль открыл перед юношей дверь.

      – Это