Красное колесо. Узел 3. Март Семнадцатого. Книга 2. Александр Солженицын

повеление: изыскать все способы передать всем министрам (где б они ни находились и составляют ли они правительство), что они обязаны будут безпрекословно выполнять все требования главнокомандующего Петроградским округом генерал-адъютанта Иванова.

      И морской же министр там! И он тоже должен быть предварён содействовать и даже подчиниться Иванову. И, думая за Григоровича, дал ему Алексеев телеграмму: по требованию Иванова, выделить ему два прочных батальона Кронштадтской крепостной артиллерии.

      Так и посылал телеграммы, придумывая, чуть не каждые пять минут, пока действовал провод с Адмиралтейством.

      Григорович – ничего не ответил. А Беляев – был цел и не дремал, не покидал поста! Нельзя было такого предвидеть, когда его назначали военным министром за одно знание иностранных языков. И теперь успевал отстукивать свои телеграммы. Вразмин пришла от него такая: войска бросают оружие, переходят на сторону мятежников, нормальная жизнь министерств прекратилась, Покровский и Кригер-Войновский едва выбрались ночью из Мариинского дворца. Желательно прибытие надёжной вооружённой силы, иначе мятеж будет увеличиваться…

      Да-а-а… Только увеличивался сумрачный груз и сознание неполноты сделанного. Хмурый, пригорбленный, походил Алексеев между столами – и, уже после отъезда Иванова, решился на крупное добавление: как тот просил, послать на Петроград войска также и с Юго-Западного фронта. Да не какие-нибудь полки, а три гвардейских, и среди них – сам Преображенский. А быть может ещё придётся готовить и гвардейскую кавалерийскую дивизию.

      Дал такую телеграмму Брусилову.

      Ну, кажется теперь будет даже слишком достаточно.

      Худо поступил Государь, покинув Ставку и уехав в такие часы. Но отчасти генералу Алексееву стало и свободнее: не надо бегать суетливо с каждой телеграммой, докладывать, уговаривать, можно сидеть за рабочим столом и принимать решения.

      А с другой стороны, как ни мало распоряжался здесь Государь в качестве Верховного Главнокомандующего, но, по напряжению таких событий, было бы легче ощущать его сень. Как ложу винтовки нужно плотно прилегающее плечо, чтоб не так отдавать.

      Да что это? Уже 9 часов, как литерные, императорские поезда в пути, – и не пришло ни одно подтверждение с дороги. (Их присылал только Воейков, а начальники станций не имели права сообщать.) Государь не просто уехал – но уехал без связи! Только можно приблизительным расчётом выбрать станцию. А приди что ещё срочней – как снестись?

      Между тем частными путями притекали из Петрограда и худшие сведения: что офицеров и чинов полиции убивают, многие здания в пожарах, арестован Председатель Государственного Совета!

      Но в противоречие с этим прислал телеграмму Председатель Думы, что власть перешла к Временному Комитету Государственной Думы. Так это совсем неплохо, и теперь можно надеяться на восстановление порядка.

      Даже Ставка не успевала осваивать новости – что ж могли знать Главнокомандующие фронтами? Алексеев поручил составить для них подробную