Рождение Контролера. Юрий Никитин

И которые необходимо успеть предотвратить.

      Ингрид тяжело вздохнула. Мещерский проговорил медленно:

      – Владимир Алексеевич, вы сказали именно то, что мы и хотим предложить вам.

      В кабинет вошел с гигантским планшетом в руке второй аристократ, еще более джентльменистый, чем сам Мещерский, это значит, званием и положением ниже, безукоризненный от короткой прически до кончиков туфель коричневого цвета.

      Мещерский кивнул в его сторону.

      – Один из моих помощников, майор Бронник. Бронник Лаврентий Петрович!.. Не Павлович, не путайте, это его почему-то обижает… хотя никак не пойму почему.

      Я не купился и не стал объяснять, почему, а сам Бронник лишь движением бровей выразил неудовольствие, лицо оставалось неподвижно внимательным и бесстрастным.

      – Вас не представляю, – продолжал Мещерский, – он вас знает… по крайней мере имена. И то, во что мы хотим вас втянуть. Лаврентий Петрович… кстати, сядьте поближе.

      Майор сел между Мещерским и мной, опустил на стол планшет, тонкий и гибкий, на экране сразу появился график.

      Глава 3

      Ингрид сидит тихая, как мышь, всего лишь капитан, но я доктор наук, это что-то типа тайного советника со звездой и лентой через плечо, так что благоговения не испытываю, что и правильно, наука превыше всего, а ученые – высшая раса.

      Бронник произнес серьезным интеллигентным голосом:

      – Самые лучшие умы должны быть в науке, это несомненно. Это гарантирует и выживаемость нашей цивилизации, и ее прогресс. Но сейчас сложилась уникальная ситуация…

      Я спросил с интересом:

      – Да ну? Лучшие умы должны быть в полиции?

      Он покачал головой.

      – Все обострилось. Правоохранительные структуры вынуждены бороться не с мелкими и даже крупными преступниками, как было всегда, но… и с самими учеными.

      Я насторожился, сказал с прохладцей:

      – Простите, мне как-то не нравится сам этот тон. И настрой. С наукой пусть борются попы, религиозные фанатики, террористы и всякие полупомешанные правозащитные бабки.

      Мещерский сказал осторожно:

      – Простите, вы не в курсе…

      – Так введите, – ответил я сдержанно, – но предупреждаю, я – человек науки. Моя помощь была разовой. Ваше отношение к науке не разделяю.

      – Помогли дважды, – подсказал Мещерский, – и оба раза просто неоценимо.

      – Пусть дважды, – ответил я нехотя. – Но я не работаю у вас.

      Бронник сказал со вздохом и терпеливостью:

      – Позвольте мне. Всего сто лет тому вся наука была сосредоточена в Европе. Более того, в одной-единственной стране, Германии. Вам трудно поверить, но тогда Германия считалась страной ученых, Франция – моды, а Штаты – техников. В период между Первой и Второй мировыми войнами Штаты получили большой приток ученых из Европы, что бежали от призрака близкой войны, потом еще больше ученых вывезли из разоренной Европы после Второй мировой… и что получилось? Да, два супергиганта с ядерным оружием. Но это тогда всего два. Сейчас же и ядерное оружие уже в ста двадцати