Затерянный дозор. Лучшая фантастика 2017 (сборник). Олег Дивов

от литературы – к кинематографу…

      – Речь шла о снах, – напомнил он.

      – Совершенно верно. Говорят, дикари не различают границы между сном и явью. Если кто-то избил тебя во сне, ты имеешь полное право отметелить его наяву…

      Не знаю, что я такого сказал, но спутник мой оделил меня долгим пристальным взглядом. Как будто заподозрил в чём-то.

      – А к чему это вы?

      И вопрос тоже. Как-то, знаете, насторожённо он прозвучал.

      – Да видите ли… Всегда полагал, что изящная словесность началась именно с пересказа снов. Сидели первобыты у костра – ну и делились… видениями… А чем ещё можно объяснить такое обилие фантастики в древнем фольклоре? Врождённой склонностью к вранью? Сомневаюсь… Так что вся художественная литература, на мой взгляд, не что иное, как сновидение в письменном виде…

      Попутчик успокоился, усмехнулся.

      – И всё же вы немножко отвлеклись, – мягко заметил он. – Почему, например, сны вашей знакомой мало чем отличаются от реальной жизни, а ваши, насколько я понял…

      – Может, у неё просто совесть чиста? – пошутил я.

      – Вы хотите сказать, что ваша совесть…

      – Нет-нет! – торопливо заверил я. – На самом деле всё просто… Дело в том, что не к ночи будь помянутая реальная жизнь – не меньшая бессмыслица, чем сон. Спросить: «В чём смысл жизни?» – можно лишь осознав его отсутствие… Согласны?

      – Так-так…

      – А нормальный человек не может жить без видимости смысла! И вот люди начинают сообща этот смысл сочинять. Придумывают себе обычаи, религию, мораль… Ну так если уж они ухитряются даже явь перекроить и упорядочить, то уж сон-то!..

      – По краешку ходите, – то ли одобрил, то ли предостерёг он.

      Комплимент (если это, конечно, был комплимент) я легкомысленно пропустил мимо ушей. А зря.

      – Где-то я читал, будто сны вообще сочиняются нами наяву, – добавил я. – Проснёмся – и давай подсознательно выстраивать всю эту белиберду во что-то понятное, связное…

      – Вы согласны с таким утверждением?

      – Да нет, пожалуй… Если я, пробудившись, придумал половину сновидения, то что мне мешает придумать и всё остальное? Заполнить пробелы, например…

      – Пробелы?

      – Ну да… Те части сна, которые я забыл при пробуждении…

      – А другие версии есть? Я имею в виду – ваши собственные.

      – Ну а как же! Вот, скажем… Что, если сновидение – авральное складирование впечатлений? Так сказать, попытка навести порядок на чердаке в течение одной ночи?

      – Погодите, – приостановившись, попросил мой спутник. – Дайте подумать…

      Подумал.

      – Ага… – удовлетворённо молвил он наконец. – Ну, если так… Живите себе спокойно… Приятно было побеседовать!

      И протянул мне руку.

      – Пришли уже? – с сожалением догадался я.

      Он рассмеялся.

      – Хотите, провожу? – в свою очередь предложил он. – Любезность за любезность…

      И я согласился, дурак набитый!

* * *

      Причина заключалась вот ещё в чём: меня, признаться, слегка задевало спокойствие,