Фантомы. Дин Кунц

дверь. Горди Брогэн посмотрел в самой большой печи, в дверце которой не было стекла, а Фрэнк Отри зашел в холодильник. Брайс проверил маленькую, безукоризненно чистую уборную. Но они не нашли ни тел Либерманов, ни хотя бы отдельных их частей.

      – Зачем, интересно, убийцам понадобилось увозить тела? – спросил Фрэнк.

      – Быть может, это последователи какого-нибудь культа, – предположил Джейк Джонсон. – И тела им нужны были для ритуала.

      – Если какой-то ритуал и состоялся, – возразил Фрэнк, – то, по-моему, его провели прямо здесь.

      Горди Брогэн, махая рукой, чтобы ему освободили дорогу, на подкашивающихся ногах устремился к туалету. В этот момент он казался долговязым и нескладным подростком, который весь состоит из локтей, коленок, длинных рук и длинных ног. Он захлопнул за собой дверь, и из туалета донеслись звуки, свидетельствовавшие, что его рвало.

      – Господи, ну и дурачок! – захохотал Стю Уоргл.

      – Что в этом такого смешного, Уоргл? – Брайс резко повернулся к нему и нахмурился. – Здесь трупы. По-моему, реакция Горди куда более естественна, чем реакция любого из нас.

      Лицо Уоргла, с маленькими поросячьими глазками и тяжелым подбородком, потемнело от злости – он был органически не способен испытать неловкость.

      «Боже, до чего же презренный тип», – подумал Брайс.

      Со смущенным видом вернулся Горди.

      – Извините, шериф.

      – Не за что извиняться, Горди.

      Все вместе они прошли через кухню, через торговый зал и вышли на тротуар.

      Брайс тут же подошел к деревянным воротам, висевшим между булочной и соседним магазином, и стал пристально всматриваться поверх них в неосвещенный крытый проезд. Доктор Пэйдж подошла и встала рядом с ним.

      – Это вот здесь вам показалось, что что-то было под стропилами? – спросил он.

      – Ну, Лиза считает, что оно сидело внизу, у стены.

      – Но это было в этом проезде?

      – Да.

      Брайс взял у Тала длинный электрический фонарь, открыл заскрипевшие ворота, вытащил из кобуры револьвер и вошел внутрь. Тут ощущался слабый запах сырости. Звук шагов шерифа улетал эхом вперед по тоннелю.

      Луч фонаря был очень сильным, он доставал до середины проезда и даже немного дальше. Но Брайс не направлял его так далеко: он поводил фонарем вокруг себя, осмотрел бетонные стены, потом направил луч наверх, на крышу, что была футах в восьми или десяти у него над головой. По крайней мере в этой части проезда на стропилах никого и ничего не было.

      С каждым следующим шагом Брайс утверждался в мысли, что вытаскивать из кобуры револьвер было вовсе незачем – пока не дошел почти до середины тоннеля. И тут он внезапно ощутил… нечто странное… звон в ушах, покалывание в теле, холодную, что-то предвещающую дрожь в позвоночнике. Почувствовал, что он здесь уже не один.

      Брайс был из тех, кто привык доверять своей интуиции, и потому он не отмел свои ощущения в сторону. Он остановился, поднял револьвер, еще внимательнее, чем прежде, вслушался в тишину, быстро провел лучом фонаря по стенам и крыше, особенно сосредо�