Гемма, ода и другие. Бартер. Рената Лукьянова

бриллиантовая какофония разом куда – то исчезла, словно на голову ей накинули кеемское покрывало. В этой темноте осталась только она да маленькая сверкающая дорожка, которая вела прямиком к Иному.

      Колдун наклонился над бездыханным телом, собираясь избавить беднягу от страданий. То, что было дальше, ребе Шинкерман помнила довольно смутно.

      Какая – то зараза рванула перед глазами световую шашку, а в ухо как будто вставили сверло.

      Черепушку словно разорвало изнутри, казалось, еще пару секунд и голова просто лопнет от внезапно накативших на нее ядерных волн.

      Песня, первая настоящая песня за последние три года, вырвалась из горла хриплым карканьем, как будто бы торговка кашляла ножами. Острый и пронзительный звук моментально настиг Иного и сбил того с ног.

      Альмандина не успела обрадоваться, как следом скрючилась в три погибели. Противник оклемался довольно быстро и ударил в ответ.

      Второй удар пришелся прямо в многострадальную головушку, и ребе Шинкерман красиво упала на одно колено. Сотлисса бы про это наверняка написала что – то вроде «Она упала подкошенной березкой к его ногам, а ей было всего шестнадцать…» Это было последним, о чем она успела подумать, до того, как ее голову прошили раскаленной иголкой.

      В данной ситуации, как и в случае с продуктами ее магазина, лучшей стратегией было «Не держи в себе!». Мало задумываясь о том, что творит, торговка оглушительно рявкнула в ответ.

      Колдун упал ничком. И почему она не додумалась об этом раньше?

      Оставив бесполезные попытки подняться, жрица плюхнулась на четвереньки и бодренько подползла к охотнику.

      Оставшиеся без присмотра камни веселились вовсю. Они подскакивали на своих тумбах, пробивали защитные барьеры и плевались разноцветными искорками.

      Иной с трудом разлепил глаза и поднял голову. Увиденное мигом вернуло старого засранца к жизни.

      Из каждого самоцвета вылетали длинные лучи. Подлетая к телу кетанальки, они опутывали его плотным коконом. Колдуну стало дурно. Труд его жизни, его тщательно планируемая месть…Допустить ее крушения он не мог.

      Маг стянул к себе все оставшиеся силы и что – то прошептал. Один за другим, камни начали растворяться в воздухе вместе с тумбами.

      – Куда, зараза? – Селка силилась встать, но пока ее хватило лишь на то, чтобы красиво сползти по стеночке.

      Колдун не ответил. Он сильнее сжал руки и быстро двигал ладонями, словно пытался скатать воздух в небольшой снежок.

      Именно так Ниннелька поступала со всеми жалобами, поданными в письменном виде. Что происходило с несчастными, которые имели наглость опорочить ее заведение, людям лучше было не знать.

      Внезапно маг с силой хлопнул в ладоши и растворился в воздухе, следом за громадной самоцветной конструкцией. Селка из последних сил попыталась ухватить хоть один самоцвет, но тот выскользнул из рук как призрачные мечты о зарплате.

      Алекс глухо застонал. Вид у него был просто паршивый. Светло – зеленый цвет лица неплохо гармонировал с цветом ядра