Принцесса в академии. Суженый. Варя Медная

уж…

      – Тише, просто слушай. Суть в том, что он уладил дело, и заказ для мадам Лилит доставят уже завтра. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть. Твоя новая оболочка ждет не дождется примерки!

      – Это… отличная новость, Ливи, – ответил Озриэль с расстановкой, несмотря на мой запрет. – Орест… кто бы мог подумать, что именно он…

      – Тшшш, тише, Озриэль, – нежно прошептала я и добавила, – видишь, как все здорово. Ты только держись, пожалуйста. – Я зажала себе рот ладонью, чувствуя, что если скажу еще хоть слово, то расплачусь.

      – Пора, – раздался трубный бас Эола Свирепого.

      Ему пришлось отрывать меня от клетки. Я до последнего пыталась убедить его немедленно доложить первому советнику о состоянии Озриэля или хотя бы позвать лекаря, но безуспешно. Великан делал свою работу без особого удовольствия. Думаю, он тоже втайне сочувствовал ифриту, но приказ мадам Лилит ставил превыше всего. Он верил в свою королеву и в то, что она поступает правильно.

      Перед уходом он помедлил возле камеры мадам.

      Когда наверху хлопнула дверь, я поблагодарила гномку:

      – Спасибо, что отвлекли его и подарили нам с Озриэлем несколько минут.

      – Хотела бы я помочь чем-то более существенным…

      – Но то, как вы с ним справились, просто волшебство! – хихикнула Эмилия, и от этого звука мне, как ни странно, полегчало. – Прямо-таки укротили! Как вам удалось?

      Гномка пожала плечами:

      – Ничего особенного: погладила тщеславие, подкормила гордость, удобрила лестью и пощекотала надежду. – Она отошла в глубь камеры и вздохнула. – Как же я соскучилась по своим цветочкам!

      – За ними кто-нибудь ухаживает?

      – А ты как думаешь? – резко ответила она. – Я передала Робину ключи от лавки перед арестом. Неужели ты хоть на миг допустила, что я оставила бы их без присмотра? Фианютки такие нежные! Их нужно подкармливать каждые тридцать две минуты… – Она потерла лоб. – Прости, что была груба, Ливи. Чувствую себя многодетной матерью, которую держат вдали от детей.

      – Вам не за что извиняться, – сказала я, а Эмилия взяла гномку за руку, вложив в пожатие все сочувствие и поддержку.

      Хоть мадам этого и не высказала, но я знала, что ее также беспокоит отсутствие вестей от Робина. Если вначале он предпринимал попытки добиться справедливости, подавал петиции, то вот уже почти двое суток никак не напоминал о себе.

      У каждого из нас за пределами этой темницы остались близкие существа: у Эмилии – Индрик, у Магнуса – Арахна, у мадам – Робин и обитатели «Эксклюзив-нюх». Мой любимый находился рядом, но, кажется, я еще никогда не была так близка к тому, чтобы его потерять.

      – Я слышала, что ты сказала Озриэлю, – продолжила мадам, – значит, все должно решиться уже завтра?

      – Да, завтра… послезавтра, – беззвучно добавила я так, чтобы Озриэль не услышал, и продолжила вслух: – Мадам Лилит сгорает от нетерпения и хочет как можно скорее осуществить свой суперзлодейский план, что в нынешней ситуации нам только на руку.

      – Суперзлодейский план? – удивилась Уинни.

      – Послезавтра