Забывший имя Луны. Екатерина Мурашова

мою маменьку. Она бы не обманула твоих ожиданий… Ну ладно, хватит болтать, надо дело делать… – девушка склонилась над раненным, быстрыми пальцами еще раз пробежалась по краям ран.

      И вдруг заметила, что на щеках незнакомца расцвели жаркие пятна румянца.

      – Что, уже в жар кинуло? – встревожилась Врана. – Рановато вроде. Лихорадка еще и угнездиться не успела…

      – Да нет, другое, – раненный досадливо помотал головой, но объяснять что-либо отказался.

      – Ну, как знаешь, – Врана пожала плечами. – Давай тогда спать. Утро вечера мудренее – так, кажется, люди говорят? У нас-то, у нечисти, все как раз наоборот будет…

      – Ты не нечисть… – прошептал незнакомец. – Ты самая прекрасная…

      Есть много разных способов усыпить человека. Встречаются промеж них и такие, которые вовсе не требуют никаких прикосновений. Но дочь хромой ведьмы почему-то вдруг низко склонилась над раненным незнакомцем, вдохнула теплый запах его слипшихся от пота волос, и осторожно коснулась сомкнутыми губами сначала левого, а потом правого века. Синие глаза закрылись, дрогнули длинные ресницы, а пересохшие, потрескавшиеся губы прошептали:

      – Милая ты моя ведьма…

* * *

      – Милая ты моя ведьма, – Олег коснулся горячими губами моих век, потянулся, сунул босую ступню прямо в пламя костра и тут же отдернул ее. – А что было дальше?.. Подожди, давай я угадаю. Они поженились и жили долго и счастливо…Нет, так неинтересно. Или он умер от заражения крови? Опять нет. Вот – придумал! Он свергнул нехорошего князя и сам сел на его место. А она сначала жила с ним гражданским браком и была при нем чем-то вроде личного астролога, но потом из политических соображений он должен был жениться на заморской княжне, а она не захотела с этим мириться и ушла обратно в лес, а он никак не мог ее забыть, стал пить и куролесить, бил жену, нарожал несколько слабоумных детей, а потом…

      – Олежка, я тебя убью!

      – Убей меня, убей меня, Белка! Я с радостью приму смерть от твоих рук! Только сначала исполни мое последнее желание… Вот так, вот так… И еще вот так!

      – Олежка, прекрати!

      – Не прекращу! Никогда не прекращу! Да ты и сама не против…исполнить…мое…последнее…желание… Ведь…правда?..

      – Правда, Олежка, правда…

      Сырые березовые дрова отчаянно «стреляли», и целые созвездия искр уносились мимо черных еловых силуэтов в темно-синее небо. Под растянутым между двумя елями тентом было тепло, дымно и невероятно уютно. Я подложила себе под голову рюкзак, а умиротворенный Олежка снова разлегся поперек, ногами к костру, положив голову мне на живот.

      – Нет, Белка, я серьезно – у тебя здорово получается. Может быть, тебе не на биологический надо было идти, а на филологический… или где там на писателей учат?

      – Писатель – это состояние души. Этому нигде не учат.

      – Брось, где-то точно учат. Я слышал. Вот, я вспомнил, так оно и называется: Литературный Институт… Ну, может, это не у нас, может в Москве где-то…

      – Ничего, сойдет и так. Науку, хоть биологию, хоть историю